Никола Тесла и загадка Тунгусского метеорита - Анатолий Максимов

Анатолий Максимов

НИКОЛА ТЕСЛА И ЗАГАДКА ТУНГУССКОГО МЕТЕОРИТА

100-летию появления на нашей планете Тунгусского Феномена и всем тем, кто увлекся его неразгаданной Тайной, посвящается.

…Ряд черт тунгусского взрыва оказался уникальным или, как говорят, «ни на что не похожим».

ПРЕДИСЛОВИЕ

Столетие не дает покоя ученым, специалистам и энтузиастам-любителям всего мира Загадка Тунгусского Феномена.

30 июня 1908 года над сибирской тайгой прогремел взрыв: его слышали за 1200 километров, лесоповал составил 2000 квадратных километров, ударная волна дважды обошла земной шар, сила взрыва равнялась 1000 «Хиросим»… Но следов «космического тела» не обнаружено.

Выдвинуто более 100 гипотез, десятки экспедиций идут в тайгу с 1927 года, а следов «тела» не найдено. Все методы и аппаратура пущены в ход, а следов…

Согласно версиям — это был метеорит, комета, антивещество, космический корабль…

Что это было? 60 лет увлекается проблемой Анатолий Максимов, капитан первого ранга в отставке. Собранное им досье «по теме» помогло работать над рукописью об особенностях исследования Тунгусского Феномена и подготовить читателя к принятию версии, ближе всего проливающей свет на происхождение Явления.

В книге использованы сведения из средств массовой информации — печати, научных и популярных изданий, телефильмов, а также записи бесед с занятыми «в теме» специалистами.

Всем, с кем имел автор очные и заочные отношения по Тунгусской проблеме, выражается признательность.

Анатолий Борисович Максимов, капитан первого ранга в отставке, 55 лет службы во флоте, военной контрразведке, разведке, Внешторге, почетный сотрудник госбезопасности.

Интерес к Необъяснимым Явлениям Природы с детства, досье на Тайну Тунгусского Феномена ведет с 1946 года.

Автор ряда книг из сериала «Записки чернорабочего разведки» — «Операция „Турнир“» (1999), шеститомник «ГРАД действует…» (2007).

Новая книга — гипотезы о природе Тунгусского Феномена и высказывание «косвенных доказательств», ведущих к разгадке…

«…нельзя считать окончательными доказательствами „метеоритного“ „метеорита“…»

«…конкурируют две научные гипотезы — „кометная“ и „ядерная“».

«…тунгусское тело было „черной дырой“».

«Тунгусская катастрофа вызвана аварией космического корабля…»

«„Тунгус“ был искусственным телом, то есть, по сегодняшней терминологии, НЛО».

«…в атмосфере рождаются небольшие шаровые молнии, почему не быть крупным?»

«Ни за одну концепцию сегодня еще нельзя ручаться» (1983).

«…научных и околонаучных гипотез во всем мире выдвинуто около 100…»

«Я мог бы расколоть земной шар, но никогда не сделаю этого…»

«В СВОБОДНОМ ПЛАВАНИИ…»

Самое прекрасное, что мы можем испытать, — это ощущение тайны…

Шел первый месяц моего «свободного плавания» в качестве капитана первого ранга в отставке, не обремененного никакой официальной должностью.

В сентябре 2007 года должно было исполниться пятьдесят пять лет с момента принятия мной военной присяги. А в этот промежуток времени в моей жизни были флот и военная контрразведка, разведка и многолетняя служба офицером и отставником в уникальном учебном заведении по подготовке кадров разведки.

Вопрос о занятости передо мной не стоял. На выходе был шеститомник «Записки чернорабочего разведки», в котором в двенадцати «рукописях» рассказывалось о событиях, казалось бы, из моей жизни. Но это были не воспоминания, а построенные на их основе художественные повествования, правда, объединенные одной сюжетной линией: работой военного моряка, контрразведчика, разведчика и внешнеторговца.

В рукописях события развивались в десятках стран, говорилось о встречах с японцами, англичанами, немцами, американцами и другими людьми — представителями делового и политического мира. И все это в интересах нашей разведки.

Это было описание желаемых действий разведчика, а не как случалось на самом деле. Мысль о создании вымышленной биографии «подсказал» мне любимый писатель Константин Паустовский. В моей библиотеке сохранился его двухтомник «Повесть о жизни» шестьдесят шестого года издания. В эпиграфе писатель высказал пожелание в будущем написать не реальную свою биографию, а ту, какую он хотел бы прожить… Тридцать лет мысль о вымышленной биографии ютилась в моей голове и однажды, под старость лет, вырвалась наружу. Она напомнила о себе лет десять назад, прочно завладела моими помыслами, сделав меня «больным» приверженцем идеи. Результатом «болезни» стал шеститомник «Записок».

Интрига шеститомника заключается в том, что все двенадцать фабул «рукописей» связаны действием единого героя с особым местом в системе разведки госбезопасности. Он член глубоко засекреченной, даже в самих стенах разведки, группы особого действия…

Сегодня в моем «портфеле рукописей» содержатся многолетнее исследование по тысячелетней истории российской разведки, размышления о терроризме как явлении государственного масштаба, о предателе-непредателе Пеньковском, обширные воспоминания с детских лет до сегодняшнего дня и еще кое-какие начальные наметки на будущее.

Казалось бы, спокойный отдых за несколько сот километров к югу от Москвы, под Калугой, в деревне — этом пристанище наших детей и внуков еще с середины девяностых годов ушедшего столетия, обеспечен. Но не тут-то было: снова вмешалась Судьба — я стал в писательском деле жертвой моего давнего интереса к столетней давности необычному событию на нашей Планете…

ЧЕРЕЗ 40 И 50 ЛЕТ ПОСЛЕ ТУНГУССКОГО СОБЫТИЯ

…Мы снова (как бы это фантастически ни выглядело) возвращаемся к предположению о том, что тунгусская катастрофа вызвана аварией космического корабля, топливом для двигателя которого служило антивещество.

Любознательность присутствовала во мне с глубокого детства. Интерес к окружающей природе, животным, людям, событиям, столь естественным для семьи геолога, — это мир, в который я окунулся с головой.

Так было в Ромнах, еврейском местечковом городке в центре Украины, где мне, трехлетнему парнишке, удалось приобщиться к печальным мелодиям этого народа. Так было в Подмосковье, где вековые сосны и знойный смолистый воздух оставили след в моей шестилетней душе. Так было во времена военного детства в городке нефтяников Ухте, части разветвленной системы ГУЛАГа, где отец вел геологоразведку нефти и газа и где нас с матерью и братишкой застало нападение Германии.

В детстве была война, начало которой я встретил семилетним мальчуганом. Мир северной оконечности Уральских гор столь был грандиозен и обширен, что и через десятки лет я живу этими тревожащими душу детскими впечатлениями.

Там я познал доброту обездоленных отрывом от дела и семьи людей — заключенных, осужденных по политическим статьям закона того времени. А извечная тяга к незнакомому миру привела к тому факту, что именно знания, полученные в среде моих друзей-заключенных, «помогли» мне поступить в военно-морское инженерное училище.

Придя в училище из сельской школы, я провалил вступительный экзамен по химии, но все-таки получил по этому предмету… пятерку! Провал был сокрушительным: я нахально пытался на доске написать формулу нефти (!!!). Но такая моя дремучая безграмотность в отношении химии с лихвой компенсировалась знаниями о той же нефти, причем более широкими, чем школьная программа.

Преподавательнице химии из Ленинградского университета я выплеснул массу сведений о нефти: сейсмическая разведка, бурение, фонтанирование, добыча, переработка в четыре фракции… — все это было результатом того факта, что я жил в годы войны в городке нефтяников и рядом с НПЗ — нефтеперерабатывающим заводом.

Детская память сохранила увиденное и услышанное. И потому, упиваясь своей осведомленностью, я сыпал перед преподавательницей профессиональными терминами, пока не услышал:

— Постой, постой, голубчик, — перебила меня химичка, не один год впоследствии учившая нас своему коварному предмету по курсу взрывчатых веществ к боеприпасам, — о какой добыче нефти в шахтах ты говоришь?

Об этом я знал не понаслышке, а из первых, так сказать, инженерных уст. Дело в том, что в центре городка, который стал таковым из поселка городского типа лишь в сорок четвертом военном году, стояло трехэтажное деревянное здание — техникум для местных кадров. Через низко расположенные и открытые летом окна я мог часами обозревать масштабный макет района Ухты с крохотными колесными пароходиками на реке, малюсенькими буровыми вышками и игрушечными, но работающими качалками-насосами, имитирующими добычу нефти из земли.