Подземная братва - Алексей Макеев

Алексей Викторович Макеев

Подземная братва

Чтобы добраться до источника, приходится все время плыть против течения.

31 октября, воскресенье

Вечер выходного дня омрачился неприятным визитом. Предваряя это событие, сначала упала вилка, которой Максимов «пробовал на прочность» сочиненный Маринкой омлет с креветками, потом заклинило замок на двери в ванную, из-за чего пришлось ворошить замшелый инструментарий и вспоминать уроки труда в старших классах, а после двери «приказало долго жить» водобачковое приспособление в туалете, установленное «на века» вчерашним сантехником за 50 у.е. вознаграждения. Оставалось погрузиться в меланхолию, удалив из головы предстоящую трудовую неделю – благо черный кофе, сладкие сигариллы «Captain Black» и мрачноватый «Видок» с Жераром Депардье хорошо тому способствовали. Резкий звонок в прихожей нанес удар по хрупкому душевному равновесию. Не донеся до рта дрогнувший в руке бокал, Максимов свирепо рявкнул:

– Дочь!

Страшно не хотелось вставать и куда-то идти. Теоретически это мог оказаться один из ее многочисленных поклонников. Время от времени эти хулиганы пересекались в пространстве и лупили друг дружку, явно льстя потенциальному тестю. Маринка по итогам года пересчитывала разбитые носы, выставленные зубы, погружалась в задумчивость, и после этого самые устойчивые поклонники удостаивались ее бледного снисхождения. Ситуация пока не тревожила – в силу отсутствия на горизонте прекрасного принца.

Звонок опять брякнул.

– Маринка! – гаркнул Максимов.

Наконец из своей комнаты показалось дитя, запакованное в наушники. Халатик в горошек, глазки отсутствующие, ножка притоптывает – явно не «Полуночная месса» Шарпантье в эфире.

– Не мое ли имя прозвучало, пап? – крикнула Маринка.

– Открой! – Максимов ткнул пальцем в приоткрытую дверь, откуда отчетливо просматривалась входная. Было видно, как Маринка, зажав в кулачке крошечный плеер, приближается к двери, смотрит в глазок, после чего делает страшные глаза и на цыпочках снова удаляется в детскую. Мол, дерзай самостоятельно, папа. «Не жених», – тоскливо подумал Максимов, отрываясь от дивана.

Из троих предельно замороженных господ, обретающихся на площадке, он знал лишь одного – Шевелева, получившего в прошлом месяце новую должность в отделе по борьбе с оргпреступностью. Остальных видел впервые, однако место трудоустройства данных господ читалось на их угрюмых лицах, как на белой бумаге. Занятный тройственный союз. И выходной им не в тягость.

– Вот она, глыба, достойная коленопреклонения, – мрачно возвестил Шевелев, – знаменитый сыщик всех времен и народов. Папа Браун, Даша Васильева и Виола Тараканова тихо отдыхают.

– Гм… – пробурчал Максимов. – Что касается тихого отдыха…

– Мы нарушили черное мизантропическое одиночество, понимаю, – кивнул Шевелев. – А вон та очаровательная девушка в наушниках и с любопытной мордашкой, что мелькнула в дальнем проеме…

– Дочь, – не дал ему договорить Максимов.

– Ага, – усмехнулся Шевелев, – она не может нарушить твое черное мизантропическое одиночество… Извини, Константин, что мы, как диарея, застали тебя врасплох. Можно войти, не возражаешь? И в прихожей товарищи предъявят тебе удостоверения…

– Коллеги из ФСБ, – сразу догадался Максимов. Не самые подходящие для выходного гости. – Проходите, господа. Милости просим на кухню.

– У тебя невероятно развита наблюдательность, – похвалил Шевелев. – Порой мне страшно за твое будущее, Константин.

И все же господа предъявили в развернутом виде документы, удостоверяющие их личности. Согласно последним господин повыше оказался капитаном Филатовым, господин пониже и поплотнее – капитаном Силантьевым. Первый был брюнетом, второй – блондином. Первый изъяснялся сжато, лаконично, имея привычку не спускать с собеседника сверлящих глаз, второй не гнушался мелких шуточек, успевая между делом пробежаться взглядом не только по визави, но и по уютному домашнему интерьеру, включающему рыбок в аквариуме и редкие выглядывания длинноногой «девушки с наушниками».

На предложение выпить чаю господа ответили вежливым отказом – в отличие от Шевелева, который выдул три чашки и опустошил вазочку с печенюшками. Беседа протекала в неторопливом русле.

– Нам известно об агентстве «Профиль» и весьма неоднозначной репутации, закрепившейся за вашими работниками, – витиевато начал капитан Силантьев. – Но это не отеческий разнос…

– И не попытка прикрыть вашу лавочку, – подхватил капитан Филатов. – Мы надеемся на вашу осведомленность, Константин Андреевич. Исходя из разнообразия вашей деятельности, мы имеем право на нее надеяться, не так ли?

– Беда обрушилась на город, Константин, – скорбно поджал губы Шевелев. – Не делай такое отсутствующее выражение лица – никто не просит тебя совладать с этой бедой.

– В сибирском мегаполисе орудует жестокая, информированная, технически оснащенная банда, – продолжил капитан Филатов, – по циничности и бесцеремонности ничем не уступающая пресловутой «Черной кошке». Имеется подозрение, что щупальца спрута разбросаны по многим городским структурам. Осведомленность банды просто поражает.

– Вплоть до того, на каком этаже какого дома перегорел электрический щиток, – вставил капитан Силантьев.

– Дерзкие ограбления богатых квартир и офисов в центральной части города. Зачастую – в охраняемых домах. Убийства или бесследные исчезновения граждан. Только за последние три недели найдены тела вице-президента «Стройбанка», ответственного функционера из финансового департамента облисполкома, руководителя городской ячейки, гм… правящей партии… – Тонких губ чекиста коснулась едкая усмешка. – Супруги главного санитарного врача области (сам же врач загадочным образом исчез). Бесследно пропали: директор центрального агентства недвижимости «Мистер Ключ», ведущий местного телеканала Борис Берлин, глава крупнейшего в городе производственного холдинга, три состоятельных бизнесмена, не имевшие в работе никаких пересечений, ответственные работники силовых структур, включая заместителя начальника ОБЭП Латушкина и главного кадровика ГУВД Розова.

– Я знакомлюсь время от времени с криминальными новостями, – пожал плечами Максимов. – Люди пропадают, людей убивают. Но не помню, чтобы высказывались предположения об организованной банде.

– Информация в СМИ предельно урезана, – заметил капитан Силантьев. – Версия о том, что преступления совершаются одной и той же группой, звучит убедительно. Не будем посвящать вас в тонкости. Пропадают, как понимаете, непростые граждане, которым есть что рассказать о чужой и собственной состоятельности, а также показать, где что «зарыто», – ухмыльнулся чекист. – Нападения дерзкие. То «Скорая» к дому подъедет, а потом люди в белых халатах выносят на носилках тело, то машину из горгаза наблюдают у подъезда, то фургончики «Чистой воды», то скромные грузчики в опрятных комбинезонах таскают мебель…

– Компетентные органы сбились с ног, – трагично заключил Шевелев. – Следы обрываются, дела рушатся, а свидетели пугливо помалкивают. Легкообъяснимые похищения (информацией эти люди обладают просто бесценной), но какова их дальнейшая судьба? Ни в живом, ни в мертвом виде граждане не объявляются, агентура – от бомжей и кочегаров до ответственных людей в офисах сотовой связи – разводит руками. Налицо зловещая угроза не только безопасности граждан, но и национальной безопасности. Интересно, Константин?

При словах об «угрозе национальной безопасности» украдкой ухмыльнулись все присутствующие на кухне. Паника в «ответственных» рядах имеет логичное объяснение, как и страстное желание поскорее найти злоумышленников.

– А при чем здесь частное детективное бюро? – терялся в догадках Максимов. – Мы ни разу не сталкивались с подобным феноменом. А если и сталкивались, мы же не телепаты. Я, конечно, от души сочувствую вам, господа хорошие…

– Сочувствия мало, Константин Андреевич, – перебил его Филатов. Черные зрачки сузились в щербатые месяцы. – Мы охотно верим, что деятельность агентства не пересекалась с деятельностью банды – косвенное подтверждение тому ваш здоровый, а главное, живой вид. Однако… – цепкие, сверлящие глазки впились в сыщика, как рыболовные крючки, – нам хотелось бы ознакомиться с делами вашего агентства за прошедший месяц. Без формальностей и документации. В домашней обстановке, так сказать, но с предельной откровенностью. Надеюсь, час от выходного дня – невелика потеря?

– Мы теряем больше, – напомнил Силантьев.

«Ну, конечно, – досадливо подумал Максимов. – У них ведь, как у всех людей, жены, дети, любовницы…»

– Не бойся, Константин, – понял его метания Шевелев. – Взаимоотношения частного агентства с налоговым ведомством господ чекистов не волнуют. Не пострадает ваша белоснежная репутация. Впрочем, если ты считаешь, что предпочтительнее продолжить беседу на Коммунистической…