Новый Мир ( № 4 2006) - Новый Мир Новый Мир

“…Живем, не разнимая рук. / Опасности не избегая. / Обыденное слово „друг” / Почти как „Бог” воспринимая…”

Специально говорить здесь о поэзии Лидии Чуковской я не стану11, только напомню себе и читателю, что Лидия Корнеевна доверяла свои стихи, которые писала всю жизнь, самым близким: отцу, Анне Ахматовой, Пастернаку, Тамаре Григорьевне Габбе, Анатолию Якобсону.

В первом томе “Записок об Анне Ахматовой” встречаются эпизоды, когда она, Чуковская, читает А. А. — свое. Стихотворение “Чужая земля” (“На чужой земле умереть легко…”) Ахматова полюбила, запомнила и однажды прочитала Лидии Корнеевне наизусть12.

Недавно изданный том переписки с отцом (М., 2003) содержит в себе немало ее доверительных стихотворных строк.

“…Я напомню Вам с благодарностью, как нравилось мне многое из ваших стихов и места в поэме, какою поддержкой были разговоры с Вами, когда я еще на что-то надеялся и начинал роман”, — написал ей на книге переводов из Шекспира Борис Пастернак.

Впрочем, в третьем томе “Записок об Анне Ахматовой” (запись от 31 мая 1964 года) Л. К. горько обмолвилась: “Ведь вот хотя бы мои стихи. Они не нравятся никому из ближайших друзей моих. Ахматова хвалила мои стихи когда-то в Ташкенте, а потом забыла и никогда не спрашивает, пишу ли я. Все, кому я читаю их иногда, недовольны ими, а я пишу и пишу, и буду писать их. Зачем? Затем, что пишешь не „зачем”, а „почему”…”

Только сейчас, в работе над этим обзором, я вспомнил, что в тот день, когда она умерла, я монтировал очередную поэтическую передачу из серии “Классики XXI века” (телеканал “АРТ” [Ассоциация регионального телевидения] — 31-й канал). Бросил монтаж и уехал домой.

Дома, вечером, я записал на видеомагнитофон новостной выпуск РТР, разыскал аудиозапись ее стихотворного чтения. На следующий день монтаж был завершен, и уже после заключительных титров мы вставили в программу печальную новость: маленький видеонекролог. Он открывался появлением диктора Центрального телевидения с сообщением о кончине Л. К., потом голос его становился значительно тише и на первый план выходила строгая дикция Лидии Корнеевны:

…Я умерла, а диктор продолжает

Вещать из Лондона: Родезия, футбол…

Мир жив, и диктор жив.

Я умерла. Об этом — в “Новостях”.

Это были стихи конца 70-х. Мои коллеги удивились: а мы-то думали, она писала только открытые письма .

Некоторые стихотворные аудиозаписи Лидии Чуковской — с этого архивного компакт-диска — в последние времена получили неожиданную публичную жизнь: их можно послушать в Интернете, с помощью уникального, не знающего аналогов сайта, посвященного семье Чуковских13. Этот сайт <http://www.chukfamily.ru> создали и поддерживают с помощью Е. Ц. Чуковской Юлия Сычева и Дарья Авдеева. Обе — профессиональные юристы, любящие литературу. Созданию сайта “Отдав искусству жизнь без сдачи”14, как они сами пишут, “предшествовала долгая история, в которой очень тесно соседствуют любовь к литературе и привязанности к некоторым людям”.

Подробности, как говорится, “в Сети”: их сайт интенсивно посещается пользователями со всего мира и регулярно обновляется — как количественно, так и качественно. Мне кажется, что современным и будущим историкам литературы стоило бы обратить внимание на этот частный опыт — безо всяких грантов, долгих “раскачиваний”, аннотационных “прожектов” и проч. Опыт, созидаемый читательской и собирательской любовью, движимый исследовательским азартом, сопряженным с дотошностью архивиста.

И последнее. Два года назад в телевизионном цикле “Больше, чем любовь” (телеканал “Культура”) появился документальный фильм Аркадия Бедерова “Прочерк. Матвей Бронштейн и Лидия Чуковская”. Представляя ленту зрителю, Татьяна Бек говорила, что “об этой великой любви, трагической, но осветившей всю ее дальнейшую жизнь, Лидия Чуковская напишет позднее и прозу, и стихи...”.

Незавершенная книга об уничтоженном в 1938 году сталинским режимом физике Матвее Бронштейне вышла в свет в 2001-м — в составе двухтомника сочинений Лидии Чуковской. Сразу же после текста автобиографической повести “Прочерк” Е. Ц. Чуковская поместила в первом томе и избранные стихотворения Лидии Корнеевны.

Более десяти из них, взятые авторами фильма с описываемого компакт-диска, прозвучали с телеэкрана.

Фильм, помню, завершался съемкой густого снегопада. Крупные хлопья как будто смешивались с приглушенной и чуть-чуть торжественной музыкой чтения:

Летит, серебрится снежок.

Квадратная ходит лопата.

Опять этот нежный ожог —

Снег, неба с землею расплата.

За праздно пролитую кровь

Не будет ни мзды, ни прощенья.

Небесная сыплет любовь —

Снег, белое это забвенье.

Лидия Чуковская. Памяти детства. Авторское чтение ключевых глав. Записи сделаны Еленой Цезаревной Чуковской в 1977 и 1983 гг. Архангельск. 2005. (Аудиоприложение).

© Е. Ц. Чуковская (фонограмма, текст).

Общее время 92.47.

Обработка исходной записи, мастеринг — Антон Королев и Всеволод Лазутин.

Составление — свящ. Иоанн Привалов, П. Крючков. Редактор — Павел Крючков.

Формат записи: mp3.

Этот диск является неотъемлемой частью 4-го издания “Памяти детства”, выпущенного отдельной книгой15 в Архангельске (2005, ОАО “ИПП „Правда Севера””).

История его появления удивительна.

Три года назад Е. Ц. Чуковская познакомилась с молодым, деятельным священником — о. Иоанном Приваловым16, настоятелем храма Сретенья Господня в селе Заостровье Архангельской области. Заостровский Свято-Сретенский приход, окормляемый о. Иоанном, — это помимо молитвенно-церковной жизни еще и кипучая просветительская деятельность: выпуск книг, приглашение гостей, конференции, поездки по стране и за рубеж. Из событий последних лет назову визит в Архангельск Н. А. Струве и представление там книг издательства “YMCA-Press”, конференцию памяти С. С. Аверинцева, встречи с актером Сергеем Юрским (С. Ю. приезжал общаться с Свято-Сретенским братством не единожды), профессором Жоржем Нива, поэтессой Ольгой Седаковой17, знакомство с книгами и судьбой Л. К. Чуковской…

Елена Цезаревна рассказала мне, что когда она приехала в Архангельск (2005), то прежде всего была поражена тем, что встречавшиеся с ней хорошо знали многие книги Л. К., задавали заинтересованные вопросы, жаждали общения. К ее приезду о. Иоанн привез из Москвы (выкупил столько, сколько сумел разыскать) и многие книги Л. Чуковской.

…Мы встретились с о. Иоанном на вечере, посвященном выходу трех томов критики в 15-томном Собрании сочинений Корнея Чуковского. Здесь он впервые взял в руки книгу “Памяти детства” (1989), помню, как быстро и цепко задавал вопросы, пытаясь получить от нас, музейных работников, образно-исчерпывающий портрет книги. А потом из Архангельска пришло письмо: готовится издание. Да еще с идеей аудиоприложения. Забегая вперед, скажу, что на презентации книги о. Иоанн говорил, что она подкупила его атмосферой счастливого детства, несентиментальной любовью и искренним братством .

Надо сказать, что все, кого архангельский священник “заразил” идеей издания “Памяти детства”, повели себя воистину необычно: скажем, прочитавшая и полюбившая книгу директор издательства “Правда Севера” Екатерина Симонова категорически отказалась “делать на ней деньги”. Что это значит, я увидел своими глазами: на презентации в Архангельске книга стоила 40 рублей, компакт-диск — 30. К сегодняшнему дню полуторатысячный тираж разошелся, а диск (оформленный в едином с книгой стиле) стал раритетом.

18 декабря 1977 года Лидия Корнеевна прочитала перед бытовым магнитофоном 6-ю, наиболее важную для нее главу из мемуаров об отце — ту, где рассказывалось, как он влюблял их в стихи на морской прогулке. Кстати, именно эта глава была каким-то чудом опубликована в 9-м номере журнала “Семья и школа” за 1972 год (об этой истории подробно рассказано в ее очерке литературных нравов “Процесс исключения”). Читала обстоятельно, с паузами между главками, давая кратковременный отдых больным глазам. На той же австрийской аудиокассете “Radiola” было записано и шесть стихотворений, вошедших в описанный ранее компакт-диск.

Прошло шесть лет.

После 100-летнего юбилея отца, но уже не в переполненной гостями столовой чуковского дома, а один на один с микрофоном — 9 сентября 1983-го — Л. К. прочитала (в том же Переделкине) раннюю редакцию 17-й главы книги, написанной после выхода американского издания.