Лекции по посланию к Галатам - Мартин Лютер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как в философии материя отличается от свойства , так и в богословии обетование и Закон разделены, подобно небу и земле. Но если обетование и Закон разделены, то вера и дела тоже разделены. Следовательно, вера не может основываться на Законе, потому что вера основывается только на обетовании. Таким образом, она принимает и знает только Бога, она состоит только в принятии благого от Бога. Дела же и Закон состоят в совершении и отдавании [чего-то] Богу. Так Авель-жертвующий дает Богу, но Авель-верующий принимает от Бога. Таким образом, из данного фрагмента, взятого у пророка, Павел делает очень сильное и убедительное заключение, что праведный будет жить верою, то есть одною лишь верою, потому что Закон не имеет отношения к вере вообще. Закон — это не обетование, вера же льнет к обетованию и основывается на нем. Соответственно, как Закон и обетование различны, так различны дела и вера. Следовательно, истолкование софистов, соединяющее Закон с верою, ложно и порочно. Фактически оно угашает веру и ставит на ее место Закон.
Павел постоянно говорит о тех, кто хочет соблюдать Закон с нравственной [этической] позиции, а не с позиции богословия. Но все, сказанное о добрых делах, как богословском понятии, имеет отношение только к вере.
...Но кто исполняет его, тот жив будет им.
Я понимаю эту часть утверждения как иронический пассаж, хотя он может быть истолкован в этическом [нравственном] смысле, а именно — что те, кто соблюдают Закон в этическом отношении, то есть без веры, будут жить им. То есть они не будут наказаны, но получат физическую награду за это. Однако я понимаю данный фрагмент так же, как и общее утверждение, подобное следующему высказыванию Христа (Лук.10:28): “Так поступай, и будешь жить” — что это своего рода ирония, или насмешка. “Да-да, дескать, давай делай!” Павел хочет показать точно, что такое праведность Закона и что такое праведность Евангелия. Праведность Закона заключается в соблюдении Закона, соответственно утверждению: “Кто исполняет его...” Праведность веры заключается в веровании, соответственно утверждению: “Праведный верою жив будет”. Таким образом, Закон требует, чтобы мы совершали что-то для Бога. Вера же не ждет от нас деяний. Она требует, чтобы мы веровали в обетование Божие и приняли что-то от Него. Посему высшая функция Закона — порождать действие, в то время как функция веры — уступать [соглашаться, принимать]. Итак, Закон производит деяние, а вера порождает упование. Ибо вера — это вера в обетование, а деяние — это деяние Закона. Вот почему Павел столь основательно задерживается на слове “исполнение”. Чтобы ясно показать, что такое праведность Закона и что такое праведность веры, он противопоставляет одно другому — обетование Закону, а веру — делам. Он говорит, что от Закона ничего не происходит, кроме деяния. Вера же — это нечто совершенно иное, а именно — это то, что ухватывается [“цепляется”] за обетование.
Таким образом, эти четыре понятия должны четко разграничиваться. Ибо как Закон, так и обетование имеют свою [отдельную] функцию. Исполнение следует относить к Закону, а веру — к обетованию. Насколько глубоко различие между Законом и обетованием, настолько же велико расстояние между верою и делами — даже если вы понимаете слова “исполнение дел” в богословском смысле. Ибо Павел обсуждает здесь нечто совершенно иное. Он выделяет различие между исполнением и верованием так, чтобы отделить любовь от веры и показать, что одна лишь вера оправдывает, потому что Закон, как бы его ни исполняли — с моральной позиции, в богословском понимании, или же не исполняли вообще,— совершенно ничего не дает для оправдания. Закон относится к исполнению. Вера же — это нечто совершенно иное, что-то такое, что требуется до того, как соблюден Закон, так что, когда вера предсуществует [существует прежде, до исполнения], может произойти [какое-то] прекрасное воплощение.
Таким образом, вера всегда оправдывает и животворит. И все же она не остается одинокой, то есть тщетной и бесполезной. Не то чтобы она не остается в одиночестве на своем собственном уровне и в своей функции, ибо она всегда оправдывает одна. Но она воплощается и становится человеком. То есть она никогда не остается тщетной, или без любви. Так Христос, по Своей Божественности, является Божественной и вечной сутью естества, не имеющей начала, однако Его человеческая природа является сущностью, созданной в [какое-то определенное] время. Эти две сущности во Христе не смешаны и не спутаны, и свойства каждой из них должны ясно пониматься . Иметь начало во времени — это характеристика человеческой сущности, но быть вечным и не иметь начала — это характеристика Божественности. Тем не менее две эти сущности объединяются, и Божественность, не имеющая начала, соединяется с человеческой сущностью, имеющей начало. Как я обязан проводить грань между человеческой сущностью и Божественностью, говоря: “Человеческая сущность — это не Божественность, но все же этот человек — есть Бог”, так же я должен проводить грань здесь, говоря: “Закон — это не вера, но все же вера производит дела”. Вера и дела согласуются во взаимодействии, но все же каждое из этих явлений имеет и сохраняет собственную сущность и надлежащую функцию.
Вы знаете теперь, что Павел столь сильно заостряет внимание на данном фрагменте для того, чтобы провести четкую и определенную грань между верою и любовью. И пусть все эти софисты идут к дьяволу со своими проклятыми истолкованиями, и да будет проклято само выражение: “Сформированная [любовью] вера”! Вы должны постоянно провозглашать, что термины “сформированная”, “несформированная”, “обретенная вера” и т.п. — все это чудовищные порождения дьявола, созданные для разрушения христианского учения и веры, для хулы на Христа, для попрания Его ногами и для учреждения праведности от дел. Я утверждаю, что вы должны провозглашать это для того, чтобы хранить единую, истинную и правильную веру — веру без дел. Хотя дела следуют за верою, все же вера не должна становиться делами, а дела не должны быть верою, а иначе они будут перемешаны и перепутаны. Следует четко различать границы и области Закона, или дел, — и веры.
Таким образом, когда мы веруем, мы живем просто за счет Христа, Который без греха и Который является также нашим “местом милосердия” и прощения грехов. С другой стороны, исполняя Закон, мы действительно совершаем дела. Но [при этом] мы не обретаем праведности и жизни. Ибо Закон не оправдывает и не дает жизни, но вскрывает грех и убивает. Конечно, Закон говорит: “Кто исполняет его, тот жив будет им”. Но где исполняющий его? Где тот человек, который любит Бога всем своим сердцем и т.д. и ближнего своего, как самого себя? Поэтому нет ни одного, кто соблюдал бы Закон. И даже если кто-то изо всех своих сил старается соблюдать его, все же, исполняя, он не соблюдает его . Поэтому он остается под проклятием. Вера же не совершает дел, она верует во Христа, Оправдателя. Итак, человек живет не благодаря своим деяниям, он живет благодаря своей вере. Все же верующий исполняет Закон, а то, чего он не исполняет, прощено ему, поскольку грехи прощаются ради Христа, тот же грех, который остается, ему не вменяется.
Говоря: “Кто исполняет его”, Павел сравнивает праведность Закона с праведностью веры, что он делает также в Рим.(10:5 и далее). Он как бы говорит этим: “Действительно было бы замечательно, если бы кто-то исполнял Закон. Но поскольку никто не делает этого, мы должны искать прибежища во Христе, Который был подчинен Закону, чтобы искупить подзаконных (Гал.4:4). Веруя в Него, мы принимаем Святого Духа и начинаем исполнять Закон. Благодаря нашей вере во Христа, все, чего мы не соблюдаем, не вменяется нам. Но в грядущей жизни вера пройдет и будут надлежащие и совершенные дела и любовь. Ибо когда вера пройдет, она будет заменена славою, благодаря которой мы увидим Бога таким, какой Он есть (1Иоан.3:2). Это будет истинное и совершенное знание Бога, праведный разум и добрая воля — не в этическом и не в богословском, но в небесном, божественном и вечном значении. Тем временем мы должны настойчиво пребывать в вере, которая дарует прощение грехов и вменяет праведность через Христа. Таким образом, никакой законник не соблюдает Закона. Ведь, не имея веры, он находится под проклятием”. Итак, Павел ясно отличает исполнителя Закона от человека веры. Он говорит здесь не о верующем исполнителе Закона, но об исполнителе Закона, который не имеет прощения грехов через Христа и хочет быть оправданным исключительно посредством Закона.
Следует заметить, что Павел называет праведными только тех, кто оправдан без Закона, через обетование, или через веру в обетование. Таким образом, исполнение Закона — это что-то призрачное, или это воображаемое понятие, которое ничего не значит вне веры [без веры]. Тот, кто полагается на дела Закона и стремится производить впечатление соблюдения Закона, не исполняет его. Ибо Павел делает общее заключение, что все, полагающиеся на дела, находятся под проклятием, под которым они не находились бы, если бы они исполнили Закон. Действительно правда, что тот, кто исполняет Закон, будет жить им, то есть будет благословен. Но где такой человек? Его нет нигде. Вот почему я говорил, что этот фрагмент из Моисея должен пониматься двумя способами — с “политической” [мирской] точки зрения и с богословской точки зрения. Ибо Закон был дан для двоякого употребления. Во-первых,— для того, чтобы сдерживать нецивилизованных и порочных людей. В этом смысле утверждение: “Но кто исполняет его [Закон], тот жив будет им” — является “политическим”. Оно означает, что, если человек внешне и в сфере гражданских отношений повинуется властям, он избегает наказания и смерти. Гражданские власти не имеют права наказывать или казнить его [того, кто соблюдает мирские законы], они позволяют ему жить спокойно [безнаказанно]. Таково мирское [гражданское] употребление Закона, которое пригодно для сдерживания нецивилизованных людей. Однако Павел акцентирует здесь внимание не на таком употреблении, а обсуждает данный фрагмент с богословской позиции. Он говорит: “Кто исполняет его...” — то есть слова его означают следующее: “Если бы люди могли соблюдать Закон, то они были бы благословлены. Но где такие люди? Поэтому они не являются исполнителями Закона, если прежде они не оправданы без Закона, верою”.