Любовь и замки - Жюльетта Бенцони

На сей раз эти слова действительно стали последними в их романе. Посетительница быстро вышла в слезах.

РАМБУЙЕ. Охотники и жеманница

Разве мужчины властны над тягой к охоте?

Казалось, что на исходе этого месяца марта 1547 года Франциск I безуспешно бежал от своей печали. Одного за другим смерть забрала его любимую дочь Мадлен, молодую королеву д'Экосс, а двумя годами раньше умер сын Карл, — это подкосило человека, которого считали несгибаемым. Если король продолжал внимать делам и заботам королевства, то его воля и силы клонились к закату, в то время как печаль, не утихая, казалось, находила все больше места в его душе. Итак, он искал в охоте забвения и усталости, которая после многих часов, проведенных в седле, приносила наконец долгожданный сон. Он переезжал от одного замка к другому. Двор следовал за государем.

Итак в марте король охотился в лесах Рамбуйе, когда вдруг почувствовал недомогание, которое обернулось серьезной болезнью. Тогда Франциск I попросил приюта у капитана своих гвардейцев Жана д'Анженна, который был и фаворитом короля.

Старый феодальный замок Рамбуйе действительно принадлежал роду Анженн с 1384 года, когда Рене Ан-женн получил его от Гийома Бернье. Все они на протяжении веков были верными слугами. Король будет у них как у себя дома…

Что он и подтвердил, решив, что Рамбуйе примет его последний вздох. Он знал, что умирает. И готовился к смерти со спокойным достоинством, как то подобает христианнейшему королю, ожидающему печального ангела. 31 марта он напутствовал сына Генриха, который через несколько часов должен был стать Генрихом II, и дочь Маргариту. Но его охватила слабость. Был слышен лишь шепот:

— In manus tuas commendo spiritum meum…7.

Потом он промолвил еще: «Иисус! Иисус!..» Это были его последние слова. Скончавшись между 1 и 2 часами ночи, он покинул Рамбуйе, чтобы отправиться в Сен-Дени, где уже ждали его сыновья.

Семейство д'Анженн продолжало владеть замком. Жак, капитан гвардейцев, умер в 1565 году, успев принять здесь молодого короля Карла IX, который уехал вполне живым. Однако внуку Жака, носившему уже титул маркиза Рамбуйе, было суждено вписать имя замка в литературу заглавными буквами. Или, скорее, это было суждено его жене.

В 1600 году в Риме Шарль д'Анженн женился на Катерине де Вивонн, тогда всего лишь двенадцатилетней; однако благодаря своему уму она не выглядела слишком юной. Римская принцесса, дочь Гвилиа Савелли, молодая Катерина, родившая супругу семерых детей, она станет одной из королев Парижа, а именно королевой жеманниц, ибо мода на такое поведение была принесена как раз ею.

В прекрасном отеле на улице Сен-Тома-дю-Лувр маркиза Рамбуйе стала центром элегантного и изысканного общества. Но из-за слабого здоровья она принимала гостей, лежа на своей кровати (тогда говорили «в алькове»), стоявшей в центре вскоре прославившейся Голубой комнаты. Это все было ее царством, ее башенкой из слоновой кости, роскошной шкатулкой. Здесь были комнаты с эмалями и инкрустациями, тончайшим китайским фарфором, фигурками из алебастра и ляпис-лазури, кресла и табуреты, обтянутые парчой и украшенные золотом, которые были предназначены для тех, кого Сен-Симон назвал «изысканным обществом»: Конде, Конти, Бассомпьер, Ли-анкур, Шомбер, Гемене, — знаменитые гербы Франции.

Иногда, если «Артенис» (таково было имя жеманницы) желала подышать немного свежим воздухом, все общество перемещалось на балкон, под кроны деревьев Рамбуйе. Впоследствии к аристократам присоединилась интеллигенция: Малерб, Расан, брат и сестра Скюдери, оба безобразной наружности, но блиставшие умом, поэт Скаррон, прекрасная Поле, прозванная Лионкой, и все те, кто славился в Париже красноречием.

В садах Рамбуйе маркиза с дочерьми в хорошую погоду устраивала мифологические праздники, модные и очень любимые гостями. Впрочем, был в семействе один человек, который больше других интересовался поместьем: герцог Монтозье, муж Жюли, старшей дочери, знаменитой Жюли д'Анженн, для которой добрый вояка в свое время умудрился скроить длинную и утонченную поэму под названием «Гирлянда Жюли», лишь после чего она согласилась стать его супругой… А ухаживал он за ней четырнадцать лет! Монтазье, послужившему прототипом для мольеровского Мизантропа, пришла в голову идея прорыть канал, который теперь проходил перед замком. Правда, ее осуществил только Флерио д'Арменонвиль, хозяин, пришедший в Рамбуйе на смену Анженнам. Он и был истинным создателем парка. При нем прорыли каналы и «Рондо».

Увы, он не успел насладиться плодами своих трудов. Через шесть лет Людовик XIV попросил его уступить Рамбуйе своему узаконенному сыну, графу Тулузскому, младшему из детей мадам Монтеспан. Арменонвиль не возражал Людовику XIV, хотя и продал замок с некоторым сожалением.

Едва устроившись здесь, новый владелец счел, что здание не соответствует его вкусам, и разобрал мало-помалу все старые постройки, сохранив лишь большую круглую башню, в которой умер Франциск I… возможно, из уважения к его памяти. Людовик XIV приезжал сюда (работы были окончены за два года) в октябре 1712, июне 1713 и июне 1714 годов.

Это немного, зато молодой Чюдовик XV частенько сюда заезжал. Он был привязан к дому, где его принимали граф де Тулуз с женой, урожденной Марией-Викторией де Ноай. Здесь он чувствовал себя как бы на каникулах и возвращался в этот замок даже после женитьбы на молодой польке Марии Лещинской. Рамбуйе был для короля чем-то вроде символа супружеской любви, ибо поначалу он любил свою жену и вел себя как замечательный муж.

Увы, северная принцесса боялась холода. Ее постель представляла себой такое нагромождение покрывал и подушек, что молодой супруг выходил оттуда «запарившись и обливаясь потом». Тогда-то он и начал, по словам Андре Кастело, «находить очарование в женщинах, чьи глубокие декольте показывали, что они вовсе не боятся холода». Одной из них, прекрасной мадам де Малли, удалось его увлечь чуточку больше прочих и Рамбуйе, пристанище супружеской любви, потерял право на это название, будучи свидетелем первой измены Людовика XV… и это было еще при жизни графа Тулузского.

После же его смерти Мария-Виктория покинула замок, хранивший слишком много счастливых воспоминаний. Поместьем, которое тогда было примерно таким же, что и в наши дни, завладел ее сын, герцог Пентьеврский. Он оказался подходящим для замка хозяином. Главный адмирал Франции и губернатор Бретани, герцог без сомнения был богатейшим человеком королевства; состояние же свое он использовал для помощи бедным. С гораздо большей гордостью, чем герцогскую корону, он носил титул «принца бедняков». Смерть жены оставила его безутешным. К тому же из семерых детей остались жить только принц де Ламбаль и его сестра Луиза — Аделаида.

Эти потери он попытался восполнить, полюбив как родную дочь красавицу Марию-Терезу, ставшую женой его сына в замке Нанжи; она же вскоре приехала к свек-ру в поисках покоя и утешения, через несколько дней после свадьбы оставленная мужем ради оперных певиц.

Рамбуйе видел легкий силуэт юной меланхоличной женщины, вскоре ставшей вдовой — разгульная жизнь оставила ужасный след, подорвавший здоровье молодого принца. Пораженный венерической болезнью, которую пытались излечить, прописывая ему до семи фунтов ртути в день, принц скончался. Он умер в страшных мучениях в мае 1768 года в Лувенсьене, оставив безутешную вдову девятнадцати лет-Продолжение известно: став подругой Марии-Антуанетты, потом управляющей ее дома, принцесса Ламбаль была оттеснена интригами мадам де Полиньяк и удалилась от двора, однако вернулась, когда наступили черные дни. Верность стоила ей ужасной кровавой смерти в тюрьме де ла Форс; ее голову на пике принесли под окна Марии — Антуанетты, чтобы королева могла ее видеть…

В последние годы она почти не навещала парка Рамбуйе. Мария-Антуанетта не любила этого места. Только Людовик XVI частенько охотился здесь.

Наполеон сделал замок императорской резиденцией, много раз приезжал сюда, чтобы поохотиться, и однажды — чтобы найти успокоение после мучительного для него развода с Жозефиной. Но вскоре наступили мрачные дни: 29 марта 1814 года Мария-Луиза и король Рима, бежав из завоеванного союзниками Парижа, приехали в Рамбуйе. 30 марта к ним присоединился Жозеф Бонапарт с министрами; тогда же, против воли императора, его жена и ребенок отправились в Австрию, откуда им не суждено было вернуться.

Возвращение Бурбонов возродило охоты; однако 31 июля 1830 года замок принял Карла X, отправившегося в изгнание. Нужно было наступление новой эпохи, Второй Империи, чтобы Рамбуйе вновь стал владением суверена, но Наполеон III предпочитал Компьен. После 1870 года замок принадлежал в течение тринадцати лет герцогу де Тремойлю; потом президенты Республики завели привычку здесь охотиться.