Магические узы - Марина Ефиминюк

–… Потом я или Стриж отвезем тебя домой, там стоят охранные контуры.

– Домой? – разочаровано пробормотала я, уловив лишь последнее слово.

– Если ты хочешь, – Ратмир задумчиво нахмурился, – я, конечно, могу отвезти тебя в коттедж твоих родителей. Они еще не вернулись, так что не придется объяснять, почему тебя охраняют…

Он говорил, а у меня от каждого слова по жилам растекалась радость, и расцветала глупая довольная улыбка.

– Нет, нет, домой – это отлично, – тут же замахала я руками в темноте. – Домой – мне нравится!

Пройдя двор, мы попали в тупичок, где над дубовой полукруглой дверью с чугунными накладками и тяжелыми заклепками, горел изогнутый фонарь с крошечным бьющимся внутри световым мячиком. На смотровом окошке, закрытом перегородкой, вспыхнула алая пентаграмма, и мой спутник привычно приложил ладонь к перевернутой светящейся звезде, заключенной в круг. Знак закрутился, смешиваясь в световое пятно, а потом громко щелкнул замок, и дверь медленно сама собой распахнулась, впуская меня в тайну.

Загадка начиналась с длинной каменной лестницы, круто убегающей в подземелье музея. Чем ниже мы спускались по едва освещенным ступеням, тем холоднее становилось, а воздух наполнялся запахом затхлости, книжной пыли и особенным вкусом сырости глубокого подвала. Ратмир шел впереди, и плечу, где прежде лежала его горячая рука, стало холодно.

Мы оказались в подземном хранилище с бесконечно длинными стеллажами с фолиантами и архивными папками. Помещение подавляло настороженной тишиной, и хотелось идти на цыпочках, чтобы не потревожить духов времени, поселившихся на полках с вековыми знаниями огромного города. Прозрачные магические стены, ограничивающие проход между стоявших торцами стеллажей, поглощали шелест наших шагов. Изредка в воздухе пробегали волны зеленоватых всполохов, выказывая границы перегородок.

В углу рядом с дверью в следующее помещение, уложив ноги в пыльных сапогах на обшарпанный стол с небольшим светильником, дремал мужчина. Маленькие очки скособочились, едва не падая, а из открытого рта вырывалось довольное сопение. Словно почувствовав наше приближение, охранник резко хрюкнул и едва не сверзился с опасного накренившегося стула.

– Ветров! – хрипловатым голосом фыркнул страж и поспешно убрал ноги со стола. Потом он заприметил меня, с любопытством выглядывавшую из-за спины Ратмира, и заявил, ткнув пальцем: – Передай своему брату, что он от меня не получит ни алтына!

– Ясно, – Ратмир подтолкнул меня к двери, и на ней тут же загорелась пентаграмма замка.

– Он знал, что Птаха прискочит сюда! – уже нам в спины обижено буркнул мужчина.

– Стриж опять на деньги спорил? – возмущенно охнула я, первой проходя в коридор со стенами, обтянутыми старым, местами изъеденным временем шелком. Ткань переливалась в скудном свете единственного шара под высоким потолком. Тут меня окончательно охватило волнение, ведь и здесь мне приходилось бывать, забравшись в голову Богдана.

– Не принимай близко к сердцу, – не останавливаясь, отозвался Ратмир.

Перед нами появились белые створчатые двери, уже виденные мною глазами старшего брата, и Ратмир, протянув руку у меня над головой, толкнул створки.

Теперь тайна открылась мне целиком, и она потрясала своим размахом.

Невероятных размеров зал, практически погруженный в полумрак, заставлял чувствовать себя маленькой и несущественной, как блоха. В самом центре над мраморным полом с переливавшимся контуром четырехлистного клевера медленно крутился морок в миллионы раз уменьшенной копии нашей планеты.

Земля казалась живой, словно изображение транслировали в реальном времени из глубин вселенной. Вместо потолка высоко-высоко блистало звездами черное небо, и невидимое солнце посылало к макету лучи, освещая его с той стороны, где сейчас, судя по всему, царил день. Крошечные настоящие облака плыли над поверхностью планеты. Яркий желтый свет заливал кляксы выжженных пустынь, а острые шапки хребта Уральских гор, пересекающих Центральный континент, поглотила темнота. В огромных океанских пространствах выделялись почти черные пятна глубин. На неровных континентах кто-то щедрой рукой рассыпал блестящие знаки четырехлистных клеверов, отметив города, где находился Орден.

У меня перехватило дыхание, и Ратмиру пришлось дернуть меня за руку, когда, оказавшись под шаром, я задрала голову и никак не могла отвлечься от созерцания настоящего чуда.

Поднявшись по мраморным ступеням, мы попали в зал гораздо меньший, нежели первый. В углах стелились тени и подступали к разношерстной публике, собравшейся у большого стола с подсвеченным мороком карты города, словно бы видимого с высоты птичьего полета. Голоса присутствующих в царящей неземной тишине разносились смущенно и как будто осторожно.

Миниатюрная копия Ветиха позволяла следить за кипучей жизнью в реальном времени (точно такую карту я видела в Ратуши). Медленно плыла Сервица, и на ее берегу переливался разноцветными красками припортовый район. В темных островках эльфийских парков поблескивали фонари. Извилистые улочки походили на ленточки, изыскано пришитые к полотну города умелой рукодельницей. Возвышенные холмы сбегали в низину к центру с административными башнями. Веско светился Кремль, в котором располагался Ветиховский Магический Совет. Над зданием Исторического музея крутился зеленоватый знак четырехлистного клевера. Ветих спал.

На совещании помимо людей присутствовали не только зеленокожие тролли, превосходившие остальных ростом, но и аггелы, отличавшиеся мощным телосложением. Подозреваю, что запястье каждого здесь украшала татуировка клевера, которую в глубине души мне тоже хотелось заполучить.

Опершись о столешницу, над картой склонился мужчина с опрятной бородкой, тот самый, к кому ночью накануне приходили Ратмир с Богданом. За его плечом, скрестив руки на груди, морщила носик худенькая Свечка, и ее бледное утонченное личико резко контрастировало с неизменно идеально уложенными черными волосами. Среди прочих стоял незнакомо взрослый Стриж и, хмурясь, потирал гладкий подбородок. За эти сумасшедшие дни мне не доводилось видеть приятеля таким сосредоточенным, будто бы он специально, чтобы одурачить меня, надевал наряд шутника, стараясь скрыть истинный характер.

Не ожидавшая застать целую толпу, я оробела и даже притормозила, но Ратмир подтолкнул меня вперед, не давая остановиться. Приятный мужчина с бородкой, вероятно, являвшийся здесь главным, поднял голову, различив наши шаги, и оборвался на полуслове. Его ледяной взгляд словно насадил нас с Ратмиром на острие иглы. Лично меня кольнуло очень ощутимо.

Остальные недоуменно переглядывались, отвлекаясь от обсуждения. Разговор окончательно затих, и по очереди, не сразу, присутствующие оборачивались к нам – нарушителям порядка. От одного взгляда на меня Стриж расплылся в довольной улыбке, тут же снова становясь взбалмошным отроком. Изуродованный шрамом мальчишка, достававший моему приятелю едва до плеча, тот самый, кто поутру вместе с Богданом вез меня в богатый особняк, скорчил недовольную мину. Свечка вздернула подбородок с презрительной гримасой, словно бы мое появление в Ордене являлось для нее оскорблением.

– Ветров? – в голосе мужчины с бородкой прозвучал металл и требование объясниться. Глаза сузились, останавливаясь на мне.

– Венцеслав? – без особого уважения переспросил Ратмир, вовсе не опечалившись недовольством начальства. От новости, что прямо передо мной предстал хозяин дома, откуда я благополучно смылась, щеки порозовели и от волнения стали влажными ладошки.

– Увез! – кивнул он.

– Сбежала, – нахально вклинилась я и тут же уверила: – но мы ехали очень быстро.

– Ветров, – сощурился Венцеслав, – ты понимаешь, как тебе повезло?

Тот только хмыкнул.

– А он у нас, вообще, везучий парень, – фыркнула Свечка, скривив губы.

Словно бы стараясь замять грубость, народ загудел, с деланным воодушевлением возвращаясь к обсуждению. Мне освободили место рядом со Стрижом, и приятель, не скрывая довольной улыбки, похлопал меня по плечу, а потом, нагнувшись, зашептал:

– Молодец, мужик! Ты мне выиграла четвертной!

Мальчишка со шрамом, едва слышно забормотал:

– Денег не получишь! Вы с Птахой, – он кивнул на меня, – сговорились.

Под пристальным взором Венцеслава мальчишки притихли, крайне недовольные друг другом.

– Где твой брат? – резко спросил главный у меня.

– Ехал сразу за нами, – неразборчиво соврала я в ответ.

– Значит так, Ветров, – главный не собирался скрывать раздражения, – только попробуйте с Истоминым устроить разборки, как на последнем собрании, выгоню обоих взашей!

Ратмир, не выказывая никакого беспокойства перед угрозой, с высокомерным видом сунул руки в карманы и склонил голову набок. Ох, мне бы так относиться к приказам начальства!