Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

знатного свояка. Восточнее реки Яала встречается много деревень, особенно там, где она впадает в Наунду. Наунда — широкая река с высокими песчаными берегами. Она глубокая, и поэтому не очень быстрая. Вода в ней коричневая, в ней много рыбы, особенно осетров, щук, /W 92/ но также черепах и крабов. На берегах находят много перламутровых раковин. Ближе к Синской стене — невысокие горы; некоторые из них покрыты лесами. Здесь находятся мугальские орды и улусы; они признают синцев. Дома этих народов покрыты войлоком.

Ксиксигарские тартары нечто вроде мугалов; жен себе покупают. Они питаются мясом верблюдов и лошадей, считая, что последнее полезнее. Эти люди хорошо стреляют из лука и редко промахиваются по фазану на лету. У них несколько деревень около Великой Синской стены.

В дне пути к западу от Ксиксигара находится очень неплодородная область. Почва там похожа на морской песок. Первая деревня в Ксиксигаре довольно большая, в ней есть несколько хороших домов. Климат здесь переменчивый, хотя не вредный. В полдень поднимается сильный ветер, и он держится два часа, но небо редко покрыто облаками. От постоянного резкого ветра земля там сухая. Изменение воздуха замечается уже в пяти немецких милях западнее Ксиксигара, если прийти с горы. Ветер часто дует с запада на восток. В четверти мили от первой деревни в Ксиксигаре с запада течет река Наун. Эту местность синцы недавно укрепили деревянными болверками, наполненными землей. Ее собственно называли Наун Котон. К югу отсюда находится еще шесть даурских деревень.

Район тартар Науна и Яала, или Яалло, распространяется от Байкала до Албазина и высоких гор и принадлежит Даурии. У них много красивых пашен, растут разные плоды и в изобилии табак. Вера их заключается в поклонении дьяволу, и служат ему шаманы. Часто они собираются по ночам — мужчины и женщины. Один из них ложится на землю, а окружающие громко шумят, кричат, а другие поочередно бьют в маленькие барабанчики. Все это продолжается иногда до двух часов, а человек, лежащий на земле, как бы теряет сознание, а когда он приходит в себя, то рассказывает, где был во сне, отвечает на вопросы и предсказывает будущее. Умерших они оставляют на три дня, после чего их хоронят в саду или в поле. Долгое время к нему приходят близкие, предлагают умершему пищу, для чего лицо покойного остается непокрытым землей, и они вкладывают ему пищу в рот. Вокруг тела льют напитки. Все это продолжается несколько недель, после чего тело полностью засыпают землей.

Один очевидец рассказал мне, что видел в Науме, в доме, где он остановился, как девушка, одержимая дьяволом, жалобно плакала, двигая руками и ногами. Соседние женщины прибегали и наблюдали, как она затем лежала без сознания. Потом она пела в течение получаса, после чего окружающие женщины тоже запевали по очереди. Это пение продолжалось более часа. Когда спрашивали о причине этого, люди отвечали, что по соседству заболел ребенок, и эта девушка предсказывает, чем окончится болезнь: умрет он или будет жить. Таких людей считают святыми. После предсказания соседи ушли. Мать и сестра ее зажгли курильницу, держали ее под носом у девушки. Она пришла в себя, открыла глаза и все время кричала ухай, что значит не надо.

В Даурии и Ниухе очень крупные, черные, некрасивые свиньи с висящими ушами, короткими ногами, торчащими животами. Тартары очень любят шпик. У них много лошадей. В Сине, напротив, свиньи мелкие, а лошадей не так много.

Вверх по реке Селенга находится городок Кемнич — в 30 верстах, или московских милях, от Селенгинского. /W 93/ Здесь встречается животное под названием тарбосун. О нем ничего не могу сообщить, кроме того, что на него охотятся и его преследуют ради забавы мугальские охотники и знатные мужи.

Верблюды и другие прирученные животные часто погибают с голода, когда здесь мало корма.

По берегам реки Яал ехать приятно. Там очень красивые леса, свежие просторные луга, цветы, красивые горы. Эту область можно считать красивейшим садом диких зверей. Там много оленей, тигров, диких свиней и уток; мелких гусей под названием турпаны, с пестрым и разноцветным оперением; и дикие куры (их там в изобилии), тоже очень красивые из-за разноцветного оперения, с хвостом длиной больше локтя. Их мясо очень вкусно. В полете они производят звук, как аисты, живут в высокой траве и среди низких деревьев.

Замечено, что тартары, живущие около Амура и Синской стены, как и многие сибиряки, как ни груба их пища и плоха жизнь, как ни грубы они в обращении, плохо переносят перемену климата и пищи. Многие из них, перевезенные отсюда в 1691 г. русскими войсками в Москву, там умерли.

На карте, составленной испанским лоцманом, который плавал из Сины в Новую Испанию, изданной в Париже среди трудов Тевенота[101], мы видим неуверенно отмеченные восточнее пролива Де Фриса Земли Компании твердый берег и много передних островов; севернее Йезо и пролива Де Фриса нанесены были острова и твердый берег, не знаю, с уверенностью ли. Корабль Брескес, который, как и Кастрикум, был в 1643 г. отправлен из Батавии для исследования Тартарии, определил, что Остров Штатов и Йезо одной формы. Так же их определил и Кастрикум. Но судя по карте, составленной на этом корабле, Земля Компании показана в виде острова, но так как журнал корабля Брескес потерян, этот вопрос остается во мраке до более подробного выяснения.

Следует сообщение о Йесо, или Йезо, и о Девисовом проливе, врученное мне покойным господином бургомистром Даненом в Роттердаме.

«По личному рассказу двух шкиперов, которые неоднократно бывали в Японии, японцы много торгуют ворванью, мехами, китовыми костями около и позади Йесо. Оттуда они привозят сукно голландское и английское, чем они торгуют севернее или около Амура. Туда их привозят из Московии. Они говорят, что люди, живущие севернее Японии, привозят на берег тушу кита, но они не знали, для какого употребления: предполагали, что для постройки домов. К северу было открытое море.

Около Девисова пролива используют судна, сделанные из тюленьих шкур. На них плавают женщины. Когда ловят кита, каждый бросает в него свой гарпунчик с пузырем. Наконец, бросают столько гарпунчиков с пузырями, что рыба уже не может удержаться под водой, а когда она умирает, ее волочат к берегу, и каждый, гарпун которого находится в ее туше, получает свою долю салом, так как на каждом [гарпуне] есть метка хозяина. Эти гарпунчики сделаны из острого сланцевого камня, то есть кончик вставлен в кость. Один известный шкипер недавно