Любовь — прекрасная незнакомка - Анита Берг

— Бедный Алекс, все твои перышки встали дыбом!

Ее мягкое поддразнивание заставило его в конце концов забыть о своем разочаровании.

Они гуляли и рассматривали витрины. Мечтали. Строили планы. Занимались любовью — и были счастливы.

На четвертое утро их затворничеству пришел конец. Энн услышала отдаленные звонки телефонов и звук голосов на той половине дома, где раньше царила тишина. Она поняла с растущим замешательством, что жизнь в этом доме возвращается в свое обычное русло и ей предстоит стать ее частью.

Когда звонки так внезапно ворвались в ее волшебный мир, в памяти Энн неожиданно, впервые после сочельника, возникло искаженное злобой лицо сына, и она потерла руками глаза, чтобы избавиться от наваждения.

С Алексом она снова почувствовала себя молодой девушкой во всех отношениях, умственно и физически. Они возились, гонялись друг за другом по квартире, как разыгравшиеся дети, обменивались ласковыми словами, точно влюбленные подростки. Воспоминания о сыне грубо вернуло Энн в настоящее. Плечи ее опустились — она снова ощутила свой возраст!

Энн встряхнулась. Нет! Она не позволит сыну отнять у нее счастье. Если даже мысли о нем заставляют ее чувствовать себя побежденной, выход только один — нужно совсем перестать думать о Питере.

Из небольшого гардероба, который она захватила с собой из Мидфилда, Энн выбрала серый костюм с плиссированной юбкой и подходящий ему по цвету кашемировый свитер, а на шею повязала красный шелковый шарф. Она выглядела вполне элегантно, но при первом знакомстве со служащими Алекса ей хотелось по-настоящему блеснуть. Она нервничала. Должно быть, они ожидают увидеть молодую красотку, а не средних лет женщину, как она.

— Войдите, — услышала она голос Алекса в ответ на, свой стук и заглянула в дверь кабинета.

— Прости, что беспокою, — извинилась она.

— Входи же, дорогая! — Он вскочил из-за письменного стола, взял Энн за руку и втащил ее в комнату. — Фиона, познакомьтесь с моей будущей женой.

Энн пожала руку безупречно одетой и причесанной молодой женщине, будто сошедшей со страниц модного журнала.

— Миссис Грейндж, позвольте сказать, что все мы счастливы за вас и мистера Георгопулоса!

— Фиона надеется, что под твоим благотворным влиянием, Анна, я стану более приятным в общении человеком, настоящим перлом среди начальников. Не так ли, Фиона?

— Ну что ж, сэр, скажем только, что за последние недели мы наблюдаем заметное улучшение в этом направлении, — с задорной улыбкой ответила девушка.

— Фиона отвечает за связи с общественностью, дорогая. Ты всегда можешь попросить ее помочь тебе в случае необходимости, — объяснил Алекс.

Энн кивнула, сомневаясь, что ей когда-нибудь понадобится помощь секретаря по связям с общественностью.

— Ты уже видела Солсбери?

— Нет.

— В таком случае пройдем к нему. Агенты уже пришли.

— Какие агенты?

— Маклеры. Занимающиеся недвижимостью, само собой разумеется. Он могут все подробно рассказать о продающихся домах и ждут только тебя.

Он направился к выходу.

— Алекс, можно я выпью кофе, до того как мы начнем поиски дома? — улыбнулась Энн.

— Прости, дорогая. Я встал уже несколько часов назад и совсем забыл, что ты не завтракала. Фиона, скажите Робертсу, чтобы миссис Грейндж подали завтрак.

— Апельсиновый сок и кофе, больше ничего, — сказала Энн вдогонку девушке, уже выходящей из комнаты.

— Ты слишком мало ешь, Анна. Завтрак должен быть сытным — я всегда плотно завтракаю, — безапелляционным тоном заявил Алекс.

Спор о еде регулярно повторялся каждое утро, но ни одна из сторон не сдавала своих позиций. Алекс протянул к Энн руки, и она вскарабкалась на край его письменного стола. Он продолжал сжимать ее руки.

— Мне до сих пор не верится, что ты здесь и делишь со мной жизнь. Я так счастлив! — Он радостно улыбнулся. — Иногда мне кажется, что ты можешь вдруг исчезнуть.

Энн удивил оттенок беспокойства в его голосе. Сама она проводила целые часы в сомнениях и тревоге, но ей не приходило в голову, что такой мужчина, как Алекс, тоже может испытывать неуверенность.

— Нет, дорогой, — сказала она, стараясь говорить шутливо, — тебе от меня теперь не отделаться!

Дверь отворилась, и в комнату вошел дворецкий, неся поднос с кофе и соком. Алекс познакомил его с Энн.

— Робертс, насчет вечера…

— Да, сэр?

— Как только мы переговорим с маклерами, миссис Грейндж обсудит с вами и кухаркой предстоящий прием. Кстати, мы собираемся переезжать, Робертс.

Это сообщение не вызвало у дворецкого никаких эмоций. Он просто наклонил голову и проговорил: «Да, сэр», — как будто предстоящие тяжелые хлопоты по переезду были самым обычным делом.

— И вот еще что, Робертс. Миссис Грейндж понадобится личная горничная. Не могли бы вы навести справки о подходящей особе?

— С удовольствием, сэр. Больше ничего, сэр? — И, с достоинством наклонив голову, дворецкий вышел из комнаты.

Зазвонил телефон. Пока Алекс разговаривал, Энн сидела рядом и маленькими глотками пила кофе, ошеломленная известием, что ей необходима горничная. Она представления не имела, чем горничная может заниматься целый день, но если это означало, что ей самой не придется больше гладить, поддерживать порядок в своих шкафах и комодах или укладывать вещи при поездках, то, как ей казалось, нетрудно будет привыкнуть к этому. Как многие матери взрослых детей, Энн давно утратила свой былой интерес к домашнему хозяйству. Перед ней открывалась перспектива легкой, элегантной жизни. Какая-то присущая ей пуританская жилка восставала против этого, но ее пуританство, как она недавно заподозрила, было довольно поверхностным. Алекс закончил телефонный разговор.

— Чему это ты улыбаешься, как сытая кошка? — спросил он, поглаживая ее волосы.

— Я только что сделала неожиданное открытие: не исключено, что, став твоей женой, я с удовольствием начну предаваться сладкому безделью.

— Заботиться о тебе — моя первая обязанность, так как я заставляю тебя столько трудиться ночью! — пошутил Алекс. — Но предупреждаю, для безделья у тебя будет не так уж много времени. Тебе придется найти и обставить дом; я часто устраиваю приемы, на которых ты будешь хозяйкой; мы будем подолгу путешествовать… Но ты уже выпила кофе?

Взяв Энн за руку, он быстро вышел и провел ее в другую комнату, где находилась группа молодых людей.

— Дом должен быть старым, большим, с садом и каминами… — начал он без всякого предисловия, едва они вошли.

При виде Алекса и Энн молодые люди вскочили, рассыпав какие-то бумаги. Энн пришлось впервые наблюдать тот трепет и почтение, смешанное со страхом, которые Алекс внушал людям. В то же время ее поразила быстрота, с какой все делалось под его руководством.