Молчание Сабрины - Владимир Торин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В угрозе песьеголового прозвучала такая жгучая ярость, что шут дрогнул и чуть подался назад. И все же он не утратил самообладания:
– Не стоит показывать зубы, Деррик, – осклабился Гуффин. – Не забывай, что я сделал для тебя и Красотки Дит.
– Аххррр… ты угрожаешь мне, шут?
Деррик попытался было схватить болтуна в зеленом пальто за горло, но спутник остановил его, положив руку ему на плечо. Шут между тем лихорадочно закачал головой:
– И в мыслях не было! Какие угрозы?! Я вообще милейший человек!
Деррик дернулся в попытке дотянуться до Манеры Улыбаться, но тяжелая рука товарища не пустила его.
– Тише-тише, Джон, – едва слышно прошептал тот, пытаясь успокоить спутника. И, как ни странно, его слова подействовали: яростный зубовный скрежет наполнил собой помещение старой пересыльной станции, и все же пока что Джон Деррик повременил с тем, чтобы наброситься на шута.
– Ай-уф! – Спичка, которую держал Гуффин, обожгла его пальцы. Шут выронил ее и зажег новую.
Но когда свет загорелся вновь, оказалось, что за те пару коротких мгновений, что в старой пересыльной станции властвовала темнота, оба песьеголовых беззвучно подкрались к Гуффину. Его лицо едва ли не уперлось в два собачьих носа и в две оскаленные пасти.
– Ты думаешь, нами можно вертеть, как вздумается? – прорычал Джон. – Мы с Дит доверились тебе. Ты ждал ответной услуги – и мы с братом оказали ее. На этом всё.
– Едва ли, – ответил Гуффин, глядя на клыки, замершие почти у самых его глаз, – ведь наш уговор с Угрюмым все еще в силе…
– Что? – Деррик отшатнулся.
Его брат залился разъяренным смехом.
– Я тебе говорил, Джон, – сказал он, – этой падали нельзя доверять. От него не стоит ждать чего-то, кроме удара в спину.
– И ты был прав, Дик, – с ненавистью в голосе ответил Джон Деррик.
– Эй, повежливее! – деланно оскорбился Гуффин. – Никакого удара в спину. Просто две, почти никак не связанные между собой, сделки: одна – с вами, другая – с вашим вожаком. Мне нужно то, с чем ни ты, ни твой брат, уж простите, не можете мне помочь.
– Подлая тварь… – рыкнул Джон Деррик.
– Возможно, подлая, – сказал шут. – Возможно, тварь. Но не бойся, друг мой я сохраню твою тайну. Я не для того изворачивался и потел для вас с Дит, чтобы сразу же выдать вас ее отцу.
– Не верь ему, Джон, – глухо проговорил Дик Деррик. – Давай просто перережем ему глотку.
– Я за, Дик, – ответил Джон и выхватил из-за пояса здоровенный нож; его брат проделал то же самое.
Сабрина распахнула рот: сейчас что-то будет!
Гуффин уже не выглядел таким развязным, а вся его показная веселость словно выгорела, как очередная спичка. Он понимал, что сейчас не время шутить и зубоскалить. Впрочем, в том, что касалось последнего, тут он в любом случае проигрывал оскалам братьев Деррик.
– Я не так глуп, чтобы связываться со Сворой и при этом не подстраховаться, – злобно сказал шут. – Думаете, я не знал, чем дело может обернуться, когда вы все узнаете?
– Что ты сделал, падаль?.. – прошептал Джон. Теперь в его голосе звучало больше страха, чем злости.
– Кое-кто в вашей Своре знает твою тайну. И если я не появлюсь в Конуре этим вечером, этот «кто-то» все разболтает Угрюмому.
Братья не проронили ни звука. Они понимали, что их переиграли. И все же гордость или, скорее, яростное желание все изменить, сбросить ошейник этого изворотливого типа, не позволяли им сейчас опустить ножи.
Гуффин между тем пустился увещевать да уговаривать:
– Мне, вообще-то, тоже не особо выгодно, чтобы Угрюмый прознал о моем участии в некоей тайной женитьбе. Вряд ли он будет благосклонен ко всем причастным, включая вашего покорного слугу. Думаю, его доверие к моей персоне несколько пошатнется. А мне бы этого очень не хотелось. Но если я не появлюсь в Конуре, Угрюмый все узнает, поэтому для всех будет лучше, если я там появлюсь…
Запустив руку в карман, Гуффин принялся в нем неистово рыться.
Братья Деррик глядели на него настороженно, но шут даже не думал искать оружие.
Наконец шут извлек серебряный хронометр на цепочке и, откинув крышку, уставил пристальный взгляд в циферблат.
– Времени не так уж много, – сказал он. – Мой друг появится в небе над Фли меньше, чем через сорок минут.
– В небе? – удивленно спросил Джон. – Значит, «Старуха»…
Гуффин кивнул.
– Мы и так потратили слишком много времени, но, если выдвинемся через… – он вскинул палец и начал водить им из стороны в сторону, имитируя маятник, – три… два… сейчас, то как раз успеем. Я должен встретить своего друга. Так что, думаю, нам не стоит здесь задерживаться…
Братья Деррик нехотя убрали ножи, шут многозначительно кивнул им на мешок и на ящик, и те, издав парочку тяжелых вздохов, вновь взялись за шутовскую поклажу. Гуффин погасил почти догоревшую спичку о язык, после чего с видом важного командира направился к выходу, песьеголовые, мрачно переглянувшись, покинули заброшенную станцию пневматической почты следом за ним.
А Сабрину в мешке мучили вопросы. Что еще за «Старуха»? Что за сделку заключил Гуффин с этим Угрюмым, которого так боятся братья Деррик? Но самое главное: что еще за таинственный друг, который будет лететь над Фли меньше, чем через сорок минут? Это ведь не Баллуни – у продавца воздушных шаров были четкие инструкции. Тогда кто?
Сабрине оставалось лишь строить догадки.
***
Рядом с Сабриной раздавался посвистывающий храп, она слушала его и дрожащими пальцами разрывала мешковину, пытаясь увеличить дыру.
Кукла была здесь уже почти полчаса. Она не знала, где именно находится это «здесь», куда подевался Гуффин и что вообще происходит.
Около сорока минут назад шут в сопровождении братьев Деррик прибыл в Конуру. Сабрина из своего мешка успела увидеть лишь черный провал подъезда и висящий над ним фонарь…
Почти одновременно с тем, как они приблизились к дому, из дверей один за другим вышли пятеро высоких мужчин в собачьих масках и длинных кожаных пальто с пелеринами. Четверо
