Ядовитый сезон - Мара Резерфорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Леэло улыбнулась. Ее запах пота перебивал все ароматы.
– Ты уверен? Вряд ли мы кого-нибудь встретим, но это может быть опасно.
– Понимаю. Но если я умру, то хотя бы чистым.
Глава тридцатая
Ярен старался идти за Леэло через Лес как можно тише, но ему было до нее далеко. Он очень радовался шансу искупаться и еще больше – возможности промыть рану. Нога еще болела, но он проверял рану и не увидел покраснений по краям, что было хорошим знаком.
Пруд представлял собой несколько родниковых водоемов, в самом большом из них могли уместиться два или три человека. Ярен тут же направился к нему, параллельно снимая с себя грязную тунику и ботинки, и вспомнил о Леэло, только когда начал стягивать брюки. Он обернулся и увидел, что девушка уставилась на землю, густо покраснев.
– Прости, – сказал Ярен. – Об этом я не подумал.
Она все же смогла посмотреть ему в глаза, хотя он заметил, как она на мгновение задержала взгляд на его голом торсе.
– Я тоже.
– Можем искупаться по очереди, – предложил Ярен. – Я не буду подсматривать, даю слово.
– Мне нужно постирать платье. А тебе, наверное, свою одежду.
– Верно.
Она прикусила губу, снова обнажая крошечную щель между зубами.
– Но что же нам делать, пока одежда будет сохнуть?
– Просто останемся в воде, – предложил Ярен. – Я займу этот пруд, а ты вон тот.
Леэло кивнула, но продолжала хмуриться. Она подошла к своему прудику, а Ярен прыгнул в воду прямо в штанах. Вода была холодной, но он быстро привык, радуясь возможности вымыться впервые за много дней.
– Спасибо, что взяла меня с собой. Я и не представлял, как сильно нуждался в этом. – Он стянул штаны и разложил их на ближайшем камне рядом с туникой, которую уже выстирал и отжал.
– В следующий раз я принесу мыло, – сказала Леэло у него за спиной. – Прости, что не подумала об этом раньше.
– Ты читаешь мои мысли, – ответил он, понюхав одежду и поморщившись. – Боюсь, одной воды мало.
Ярен размотал повязку на ноге.
– Как рана? – спросила Леэло.
– Лучше. – На голени все еще виднелась одна большая дыра и несколько поменьше, но они были чистыми и уже заживали. – Спасибо.
– Думаю, можно повернуться лицом друг к другу, – предложила Леэло. – Раз мы оба в воде.
– Ты уверена?
Последовала короткая пауза.
– Да.
Ярен медленно повернулся. Ее пруд располагался немного ниже, но камни между ними прикрывали ее тело. Он видел лишь блестящие волосы, ставшие серебристыми от воды. Ее ресницы, обычно такие светлые и едва заметные, сейчас слиплись в маленькие шипы и стали темнее.
Он уставился на нее, затем сглотнул и помотал головой, чтобы снять напряжение. Капли воды полетели во все стороны. Она заслонила лицо рукой и засмеялась.
– Мне гораздо лучше, – признался он, убирая волосы со лба. – А тебе?
Она кивнула. Ее платье тоже лежало на камнях. Близился вечер, но солнце еще ярко светило. С приближением солнцестояния дни становились длиннее.
– Есть успехи со сборником песен? – спросила она. – Я видела, ты читал его, когда я вошла.
– Увы, никаких. Я уже чуть было не взялся за чтение стихов, но не переношу их.
– А что плохого в поэзии?
Он пожал плечами:
– Ничего, полагаю. Но это все равно что петь без музыки.
Она вопросительно подняла брови.
– Точно. Вы же не произносите слова, когда поете, верно?
Она покачала головой:
– Нет. А ты?
Ярену не нравилась идея петь перед кем-то с гораздо лучшим голосом. Он помнил мелодию и слова только одной песни, которую мама напевала ему в детстве, и он быстро ее напел.
Глаза Леэло загорелись.
– Чудесно!
– Да? – усмехнулся он. – Мама раньше пела нам эту колыбельную. Даже удивительно, что я до сих пор помню слова.
Она улыбнулась про себя:
– Никогда бы не подумала петь о маленькой кобылке на лугу. Но мне нравится. Особенно строки о бабочке.
Ярен вздохнул и уперся руками в камни между ними.
– Хорошо бы немного поесть. Я жутко голоден.
– Я оставила ягоды у домика. Хотя уверена, неподалеку растут еще.
– Какие ягоды?
– Черника. Может быть, немного брусники, но не уверена, поспела ли она.
– Точно. Отвернись, а я пойду поищу нам что-нибудь. – Он подождал, пока она повернулась, вылез из воды и натянул еще влажные брюки. А спустя пару минут уже нашел чернику и принялся собирать ее так быстро, как только мог, используя тунику в качестве корзины.
Он углубился в Лес и только потянулся к новому кусту, когда осознал, что перед ним не черника, а белладонна. Ядовитые, даже смертельные, маленькие ягоды, почти не отличающиеся от черники для неопытного глаза. Он огляделся и увидел поляну мухоморов и поганок, их яркие шапочки отчетливо выделялись на фоне травы. Головастик назвала бы их домиками фей, но они тоже были ядовиты.
Ярен был окружен опасностями: от ярко-фиолетовых кустов наперстянки, раскачивающихся на ветру, до бесшумно вьющейся между ними гремучей змеи. Решив, что собрал достаточно, он быстро выбрался из Леса на поляну и тут же замер.
Леэло стояла к нему спиной по пояс в воде. Ее длинные волосы почти касались воды. Она занималась одеждой, что-то тихо напевая во время работы.
У нее был самый прекрасный голос из всех, которые ему доводилось слышать. Эта мелодия разительно отличалась от эндланских песен, которые он слышал прежде. И тут он понял, что это была его песня, но в ее бессловесном цепляющем исполнении она звучала таинственно. Он неосознанно шагнул вперед, но наступил на ветку, и Леэло резко обернулась.
Она быстро нырнула под воду, но Ярен успел мельком увидеть ее лицо и голубые, широко распахнутые от страха глаза. Волосы закрыли грудь, так что он заметил только участок обнаженной кожи. Все выглядело так, будто он подглядывал за ней.
– Прости, – произнес он, уже отвернувшись. – Я принес ягоды.
– Секунду. – Он услышал всплеск воды и шорох ткани. – Я готова.
Когда он обернулся, на ней было все еще влажное платье. Волосы падали длинными свободными волнами. Им обоим потребуется время, чтобы обсохнуть.
– Вот. – Он положил тунику на камень возле нее, и, поблагодарив, она жадно принялась за ягоды. Он все еще был без рубашки, но она этого как будто не заметила.
Несколько минут они молча ели. Ярен смотрел на Лес, стараясь придумать какой-нибудь вопрос, но не знал, с чего начать. У них
