Assassin’s Creed: Renaissance - Оливер Боуден

Таким же образом Эцио отбил второй клинок, но в этот раз ему удалось отвести лезвие меча вниз, скользнув защитным браслетом до самого эфеса, который сжимала ладонь противника. Он схватился за его запястье и вывернул так быстро и с такой силой, что стражник с криком боли выронил меч. Эцио подхватил саблю прежде, чем она упала на землю. Тяжесть Лоренцо сковывала движения, а драться левой рукой было тяжело, но он все равно полоснул саблей по шее стражника, пока тот не опомнился. С криком ярости на него набросился второй стражник. Эцио парировал удар, но и он и стражник успели нанести друг другу несколько ранений. Стражник, понятия не имея о спрятанном на запястье металлическом браслете, вновь и вновь наносил по нему бесполезные удары. Рука Эцио болела, он едва держался на ногах, но тут выдался шанс. Шлем на голове врага не был прикреплен, но тот не подозревал об этом, сосредоточившись на запястье Эцио и готовясь нанести очередной удар. Клинок на запястье щелкнул и Эцио нанес обманный удар. Промахнувшись, он все-таки достиг успеха — шлем свалился с головы стражника. Прежде, чем противник успел среагировать, Эцио со всей силы ударил саблей по голове стражника и разрубил ее надвое. Сабля застряла в черепе, и Эцио не смог ее вытащить. Стражник мгновение стоял на месте, его глаза расширились от удивления, а потом он рухнул в пыль. Быстро оглянувшись, Эцио потащил Лоренцо по улице.

— Мы уже недалеко, Ваша Светлость.

Они без помех добрались до дверей церкви, но они оказались крепко заперты. Эцио оглянулся и увидел, что в конце улицы, возле тел убитых им стражников, стояла группа их товарищей, которые смотрели в их сторону. Он забарабанил в дверь, открылась смотровая щель, через которую был виден глаз и часть настороженного лица.

— Лоренцо ранен, — заорал Эцио. — Нас преследуют! Открывайте двери!

— Назови пароль, — отозвался человек внутри.

Эцио растерялся, но Лоренцо, услышав и узнав голос мужчины, собрался с силами.

— Анжело! — громко приказал он. — Это Лоренцо! Открывай эту чертову дверь!

— Святая Троица, — воскликнул мужчина внутри. — Мы полагали, ты погиб. — Он отвернулся и крикнул кому-то. — Снимайте засовы! Быстрее!

Смотровая щель закрылась, послышался звук извлекаемых засовов. Тем временем гвардейцы Пацци бросились в их сторону. Одна из тяжелых дверей приоткрылась, впуская Эцио и Лоренцо, и быстро захлопнулась позади них, охранники вставили засовы на место. Снаружи доносились звуки ужасной битвы. Эцио оказался лицом к лицу со спокойным, зеленоглазым, изящно одетым мужчиной лет двадцати четырех.

— Анжело Полициано, — представился он. — Я послал людей отрезать путь крысам Пацци. Больше они не доставят проблем.

— Эцио Аудиторе.

— А, Лоренцо говорил о тебе, — он оборвал себя. — Поговорим позже. Давай я помогу тебе усадить его на скамью. Нам нужно позаботиться о его ранах.

— Теперь он вне опасности, — отозвался Эцио, передавая Лоренцо двум слугам, которые отвели его к скамье у северной стены церкви.

— Мы заштопаем его, остановим кровь, и как только он более-менее придет в себя, проводим во дворец. Не беспокойся, Эцио, теперь он в безопасности. И мы не забудем, что ты сделал.

Но Эцио думал о Франческо Пацци. У него было достаточно времени, чтобы сбежать.

— Мне нужно идти, — проговорил Эцио.

— Подожди! — позвал Лоренцо.

Полициано кивнул, и Эцио подошел к Лоренцо, присел рядом.

— Я у тебя в долгу, синьор, — произнес Лоренцо. — Я не знаю, почему ты мне помог и как сумел узнать о заговоре, когда даже мои шпионы ничего не подозревали.

Он замолчал, скривившись от боли, когда один из слуг принялся промывать его рану на плече.

— Кто ты? — продолжил он, немного собравшись с силами.

— Это Эцио Аудиторе, — ответил Полициано, подойдя и положив ладонь на плечо Эцио.

— Эцио! — Лоренцо пристально посмотрел на него. — Твой отец был великим человеком и отличным другом. Он был одним из моих сильнейших союзников. Он знал, что такое честь и верность, и никогда не ставил свои интересы выше интересов Флоренции. Но… — он снова замолчал, потом слабо улыбнулся. — Я был в монастыре, когда убили Альберто. Это был ты?

— Да.

— Ты не стал затягивать с местью. Как видишь, мне не так повезло. Но теперь, из-за своих чрезмерных амбиций, Пацци сами вырыли себе могилы. Молю, чтоб это было так.

Один их охранников, посланных разобраться с Пацци, преследовавшими Эцио, ворвался в зал, его лицо было залито кровью и потом.

— В чем дело? — спросил Полициано.

— Плохие новости, сир. Пацци восстали и теперь штурмуют дворец Веккьо. Мы не сможем сдерживать слишком долго.

Полициано побледнел.

— Это действительно плохие вести. Если они захватят дворец, то перебьют всех наших союзников, до кого смогут добраться. И если они захватят власть…

— Если они захватят власть, — перебил Лоренцо, — моя жизнь не будет значить ничего. Мы все будем мертвецами. — Он попытался встать, но повалился, застонав от боли. — Анжело! Тебе нужно взять солдат и…

— Нет! Мое место с тобой. Нужно отвести тебя во Дворец Медичи как можно скорее. Там мы сможем собраться и нанести удар.

— Я пойду, — вставил Эцио. — У меня есть незаконченное дело к Мессеру Франческо.

— Ты уже достаточно сделал, — Лоренцо посмотрел на него.

— Моя работа еще не закончена, Ваша Светлость. И Анжело прав, — у него есть более важная задача, — доставить вас в целости и сохранности во дворец.

— Синьоры! — вбежал посыльный Медичи. — Я принес вести. Я видел Франческо Пацци позади Дворца Веккьо во главе отряда солдат. Он пытается незаметно пробраться к Синьории.

Полициано взглянул на Эцио.

— Иди. Вооружись, возьми мой отряд и поспеши. Этот человек проводит тебя. Он покажет, где безопаснее всего выйти из церкви. Тебе потребуется десять минут, чтобы добраться отсюда до Дворца Веккьо.

Эцио поклонился и поспешил прочь.

— Флоренция никогда не забудет, что ты для нее сделал, — сказал ему вслед Лоренцо. — Ступай с Богом.

Снаружи звонили колокола большей части церквей, еще больше увеличивая какофонию звенящей стали, человеческих криков и стонов. В городе царили беспорядки, телеги полыхали огнем, солдаты с обеих сторон носились туда-сюда, сталкиваясь друг с другом в ожесточенной схватке. Повсюду, на площадях и мостовых, валялись мертвые, но вокруг было слишком шумно, так что вороны не осмеливались подлететь ближе, рассматривая тела с крыш своими неприятными черными глазками.

Западные ворота Дворца Веккьо оказались открыты, и с внутреннего двора долетал шум битвы. Эцио приказал отряду остановиться и обратился к офицеру Медичи, который побежал ко Дворцу и переговорил с другим отрядом.