Лысый… шиноби? - GelioLex

Один из легендарных саннинов был растерян. А Хатаке Какаши вообще ни на что не реагировал, ибо был пьян до умопомрачения. И это было на руку Пейну, ведь в таком случае он может воспользоваться шансом и беспрепятственно вернуть Путь Зверя в центр деревни, не теряя ни секунды драгоценного времени.

Техника Призыва могла использоваться и оригинальным телом Нагато, однако она имела ограничения по отношению к призыву марионеток. Нужно было ждать около минуты, пока она восстановится, ибо только что Путь Зверя призвал три тела Пейна.

У него не было столько времени, ибо Сайтама уже был на базе. И вторженца необходимо было скорее чем-то занять. Что может быть лучше для отвлечения внимания, чем бесконечные толпы призывных зверей?

Путь Асура скинул плащ Акацуки и повернулся к длинноволосому, вытягивая свои шесть рук. Путь Зверя ловко запрыгнул тому на ладони.

Послышался скрип механизмов, руки куклы обхватили его и оттянулись назад, оголяя сегментированные участки и металлические пружины, а корпус наклонился практически к самой земле.

ВШУХ! — словно из катапульты, Путь Зверя был запущен обратно в Амегакуре. Благодаря риннегану траектория была просчитана идеально. И он летел точнёхонько к центральной башне. С такой скоростью ему осталось не более семи секунд полёта…

* * *

— Улетай, — бросил Пейн девушке. — Я здесь справлюсь сам.

Конан кивнула и, превратившись во множество бумажных птиц, отступила к Амегакуре.

Джирайя провожал ученицу задумчивым взглядом. Главное, чтобы Сайтама не прибил её ненароком. В лысом он был уверен. Однако скрытное проникновение, видимо, провалилось. Да, планы всегда летят к чертям. Оставалось надеяться, что он всё же что-то нашёл, и Акацуки не успели скрыть пойманных биджу.

— М-ма… Как-то слишком много рыжих, — тряхнул головой Какаши, пытаясь сфокусировать взгляд. — Шесть?

— Три, — на автомате поправил Джирайя, всё ещё не в состоянии до конца просчитать, в насколько скверную ситуацию они попали. Три Пейна с риннеганом, плюс где-то поблизости находится хамелеон. И саннин готов был поклясться, что тогда всего на пару мгновений он увидел узор концентрических кругов и в глазах зверя тоже. Риннеган — легендарное додзюцу Мудреца Шести Путей. Чрезвычайно редкая штука. Не может быть столько риннеганов. Значит, он видит перед собой лишь отражения риннегана.

Саннин прищурился, внимательно вглядываясь в лица… кукол. Он уже понял — это всего лишь марионетки, тот здоровяк сам раскрыл механическую природу, когда запускал Пейна обратно в Аме. Самое парадоксальное — все лица были ему знакомы. Даже тот, с которым он до этого вёл беседу и который столь экстравагантным способом улетел к деревне — тоже, только в прошлом его волосы были зелёными — точно, парень из клана Фуу! Он помнил их схватку… Что до оставшихся — мощный сегментированный детина больше всего походил на куклу Суны — и Джирайя, кажется, однажды встречал сего шиноби, тело которого ранее принадлежало кукловоду из Песка; было это во время одной из мировых войн. Второй — был ниндзя из Скрытой Травы… Но больше всего поражал третий.

«У Нагато нет ничего святого… он использует тело друга в качестве марионетки», — мелькнуло у саннина. Впрочем, то, что Пейн выкрасил волосы всех кукол в рыжий, могло значить, что он таким способом отдавал дань уважения Яхико. Однако такого подхода Джирайя понять не мог.

— Простите, сенсей, — слово взяла марионетка Яхико. Джирайя помнил этого ребёнка. Он был улыбчивым и добрым парнем. Сейчас же пирсинги и пустое выражение лица добавляли ему какой-то зловещей нереальности, будто сосуд был не из этого мира. — Против вас сегодня выйдут Путь Прэта, Путь Асура и Путь Дэва, — он поочередно кивал на куклы, пока большой палец не ткнул в себя.

— И зачем мне это знать? — хмыкнул Джирайя.

— Думаю, было бы справедливо, чтобы вы узнали, от чего погибнете… — протянул Пейн. Путь Асура и Путь Прэта вышли вперёд. — И да, сегодня вы встретите свою смерть. Ибо такова воля господа…

* * *

ГР-Р-Р-Р-Р…

Звук перемещения сейфа по полу раздавался, наверное, на всю базу Акацуки. Но что он мог поделать? Не оставлять же столько добра в том схроне? Тем более в открытом сейфе!

Сайтама даже примерно не мог представить, сколько там, если перевести все богатства в привычную ему валюту в этом мире. Драгметаллы, бриллианты и метровые стопки банкнот номиналом в десять тысяч рьё каждая…

— Блин… там, должно быть, миллиарды, — у лысого закружилась голова, а дыхание перехватило. Подумать только, такая сумма… и если всё обойдётся как надо — она будет его… ну, по крайней мере, часть. Он всё же не будет слишком жадным и поделится со своей деревней. Главное, по-быстренькому выйти отсюда, пока его не застукали на горячем. Вряд ли террористы обрадуются, что у них из-под носа утаскивают нажитый столь непосильным злодейским трудом капитал.

О своей изначальной цели — поиске джинчурики или сосудов для биджу — Сайтама уже как-то позабыл.

— Чёрт… твою ж… — сейф не вписался в стену, оставляя огромную вмятину и несколько трещин. Ящик для него отнюдь не был тяжёлым. Просто был слишком громоздким. Хотя нет, как он может быть громоздким с такими-то богатствами? Отличный ящик. Очень хороший ящик. Шикарный ящик, который Сайтама будет полировать и сдувать с него пылинки, как только доставит в Коноху. И дверь с замком починит обязательно. Сейчас же смятая стальная створка прикрывала сейф лишь частично, из-за чего Сайтаме приходилось его держать под углом, дабы всё добро не вывалилось на пол.

ГР-Р-Р-Р-Р… ШУР-Х…

Сайтама чертыхался не столько из-за размера сейфа, сколько из-за чересчур узкого коридора. Поначалу он приподнял сейф на спину, но тот упирался в довольно низкий для такого потолок, из-за чего штукатурка то и дело сыпалась ему на лысину, попадала в нос и рот, что не добавляло приятных ощущений. Потому пришлось его опустить и отрегулировать угол. От этого звуков раздавалось больше, а по полу — то и дело за огроменным сейфом тянулись отчётливые глубокие следы, но зато его лысина теперь была относительно чиста.

Сайтама почувствовал усилившийся поток свежего воздуха. Значит, выход где-то близко. Он, волоча за собой сейф, пошёл буквально по запаху.

Завернув за угол, лысый, наконец, вышел в огромный зал.

Подняв взгляд,