Газета Завтра 843 (107 2010) - Газета Завтра

     Болельщики противника сидят в северной части Восточной трибуны, где им выделен островок. Несмотря на близость с противником, на стадионе конфликты не происходят даже тогда, когда "Юве" проигрывает матч. Сектора разделены пластиковыми щитами, а за происходящим на трибунах следят 80 телекамер. Спартизанить незаметно петарды или бенгальские огни практически невозможно из-за небольшого периметра, который дополнительно контролируется стюардами, сидящими на ведрах для огромных куличиков. Поэтому возможные конфликты переносятся на улицы Турина.

     Когда в Турине играет "Наполи" или одна из сицилийских команд, то врубаешься в масштабы внутренней миграции с Юга на Север. Гол гостей вызывает не меньшую радость на трибунах, чем удачная атака "Юве". В том числе это связано с тем, что "Юве" — команда семейства Аньелли, а к ним как хозяевам градообразующего "Фиата" осевшие, но во многом разочаровавшиеся новой родиной гастарбайтеры не испытывают большой симпатии.

     Одновременно "Ювентус" не считается командой города: настоящие туринцы предпочитают "родной" "Торино". В какой-то степени отсутствие туринскости сыграло на интернациональность "Юве", у которого большое количество поклонников в других городах. После матча от стадиона отъезжает вереница автобусов с черно-белыми ополчениями из других "paesi".

      СБОР ПЛЕМЕН НА "РЕНЦО БАРБЕРА" (ВАРВАРСКИЙ ПАЛЕРМО)

     Стадион стоит на краю — не в плане плохого района с заброшенными пустырями и не работающим по вечерам уличным освещением. Просто за одной из трибун без особых увертюр вздымаются горы. Другим его знаковым соседом являются высотные здания силовых структур: антимафии, полиции, карабинеров. Наконец, отсюда начинаются старинные, еще бурбонских времен, мандариновые и апельсиновые сады, даже зимой обвешанные фруктами, будто "елочными игрушками". Поэтому даже в холодное время года люди приходят на окруженный колоннами пальм стадион в майках и в разгар матча покупают себе мороженое.

     Русло человеческой реки с приближением к стадиону натыкается на волнорезы продавцов орехов и подушек для сиденья с логотипами "Палермо". Торговля с рук у стадиона, как, впрочем, и во всем городе, идет зачастую нелегально, но власти закрывают на это глаза: для многих местных это единственный источник дохода.

     Стадион обнесен металлической оградой, которую во время матча периодически пытаются атаковать — в качестве дешевого развлечения — молодые бездельники. Они начинают долбить по железным стержням ограды и имитируют попытки перелезть через нее, привлекая внимание полицейских. Те иногда выходят за частокол и, в свою очередь, изображают преследование.

     Как в Милане, так и в Палермо на дерби можно прийти в гостевом шарфе — разница в том, что с "Сан Сиро" после этого можно выйти живым и невредимым. Во время главного сицилийского дерби в Палермо против "Катаньи" складывается ощущение, что на стадионе нет других трибун, кроме болельщицких — рокот глухого "Ууууу!!!" распространяется по всему его периметру. Он нарастает и в конце разрывается звучным: "Катанец — кусок дерьма!" Из других излюбленных выражений палермитанских болельщиков выясняется, что женщины у "соседей по острову" поголовно работают в сфере предоставления сексуальных услуг населению, причем в очень извращенной форме.

     Атмосфера выглядит еще более обреченной для чужаков, если учитывать, что во время матча в Палермо они вынуждены гостить в подобии клетки из решеток и бронированного стекла. Однако даже при этих мерах безопасности некрологи являлись обязательным элементом главного сицилийского дерби. Поэтому с некоторых пор во избежание жертв "Полет Валькирий" проходит без присутствия болельщиков гостей. По этим же причинам счет нечасто оказывается в пользу соседей — в здешних матчах все закрывают глаза на чрезмерную склонность лайнсменов сигнализировать "вне игры" у ворот хозяев.

     Перед началом игры трибуны окрашиваются в цвета "Палермо": каждый болельщик держит в поднятых руках листок, который по сигналу переворачивается то розовой, то черной стороной. С развевающихся на стадионе флагов слетают позолоченные орлы клуба. Болельщицкая трибуна разделена на несколько бригад по районному признаку. У местных "солнцевских" из самого криминального района "Цзен" есть две отличительные черты: униформа "Zan boys" и до холода пустые глаза. У каждого "бригадира" — мегафон, который служит в качестве звукового хлыста для управления хоровым стадом. При этом "бригадир" ориентируется на центральный "королевский" мегафон, который задает звуковую дорожку и темп.

     Парадокс стадиона в Палермо — это домашние матчи против "Юве". Оказывается, невозможно не допустить болельщиков туринского клуба на стадион с помощью контроля "прописки": в главном городе Сицилии любимой командой является… "Ювентус", после которого наряду с "Палермо" идут "Милан" и "Интер". Дело в том, что большинство населения мечтает сбежать из родного города, и эта мечта ассоциируется прежде всего с "северным Эльдорадо" — Турином и Миланом.

      ФУТБОЛ ПРОТИВ РЕВОЛЮЦИИ

     Настоящие тифози появились только в 1970-е годы. Дело в том, что этот период совпадает со "свинцовыми годами" в Италии, главными героями которых были леваки из "Красных Бригад" и неофашисты из "Вооруженных Революционных Ячеек". Власти сознательно отпустили вожжи в отношении футбола, давая части активного населения возможность выплескивать энергию через стадион. Болельщик мог выломать телефонную будку, потанцевав "брейк дэнс" на аппарате, — и все это на глазах у полиции, которая в ответ лишь посмеивалась. То же самое связано с алкоголем и наркотиками. Дорожная полиция лишь напутственно советовала отправляться домой "спать", если заставала юношу в невменяемом состоянии, сползающего с руля автомобиля ранним воскресным утром.

     В 90-е годы все изменилось. Система больше не нуждалась в том, чтобы отвлекать людей от "Революции". Политика переехала с улиц и площадей в телеаудитории. Соответственно изменились и правила игры для тифози. Были приняты законы против "футбольных хулиганов", ужесточены правила посещения стадионов. Теперь за петарды (как, впрочем, и за все остальные варианты чрезмерной активности на трибунах и вне их) могут впаять до трех лет тюрьмы.

     Новые правила игры начали постепенно разъедать и болельщицкий мир. Многие легендарные "фирмы" прекратили свое существование, зачастую далеко не легендарным способом. Так, "Черно-голубые бригады" болельщиков "Аталанты" в 80-е и 90-е были одним из самых ужасающих имен среди тифози. Однако во время одного из "выездов" автобус тифози из Бергамо подвергся каменному обстрелу со стороны "хозяев". Когда же встал вопрос об оплате ремонта, они предпочли заявить в полицию, чтобы получить справку для страховой компании и не платить самим за ремонт арендованного автобуса. Обращение же в полицию является бесчестием для тифози. Таким образом, история "фирмы" была оценена в справку, а точнее, в стоимость ремонта автобуса.

     Быть тифози на новом этапе стало профессией. Они зарабатывают на всем: от отношений с клубом до продажи кокаина и контрафактного мерчендайзинга. Поэтому вполне нормальным стало, когда женщина на вопрос о том, чем занимается ее муж, гордо отвечает: "Он работает болельщиком".

     Изменились и правила трансляции футбола. Вплоть до начала 90-х понятие прямой трансляции матча по телевизору не существовало, а если ты не попал на стадион, то мог рассчитывать только на радиотрансляцию и вечерний послематчевый показ забитых голов. При этом все матчи происходили в воскресенье в одинаковое время — в 15:00. Таким образом, после "кровавого воскресенья" (редкий матч обходился без "бойцовского клуба") человек мог спокойно "фантоцить" последующую рабочую неделю.

     В новый политический период люди получили возможность не ходить на стадионы. Настоящей революцией 90-х в Италии стали прямые телетрансляции матчей чемпионата. Кроме того, матчи в новую эпоху стали подавать в домах итальянцев не только по воскресеньям, но и в другие дни. Футбол, наряду с фильмами и порно, стал слабительным, удерживающим людей в непосредственной близости от сортира.

Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ

Евгений Нефёдов

ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ

     Не знаю, кто придумал и когда — словечко то, но слышу не впервые, что, мол, пришли десятые года, а позади остались — нулевые.

     Ай да названье некто сотворил! "Умри, Денис, но лучше не напишешь!" — Фонвизину Потёмкин говорил. Вот и теперь подобный случай вышел.