Граница возможного 2 - Недеро

К счастью, традиция дошла до нашего времени в урезанном виде. Раньше в могилу заодно клали забитых лошадей, собак, даже жен, если они переживали своего супруга и были согласны на такое. Это кстати, было, весьма, уважаемо, в то время как остаться живой вдовой считалась большим позором. Ещё в могилу клали оружие, конскую упряжь. В нашем случае мы положим любимый клинок отца и несколько артефактов, которыми он пользовался больше всего.

Приготовить нужно было много чего, поэтому все были взмыленные, носясь из одного края дома в другой. Таким образом, работа досталась всем. Поскольку после похорон будет пир, Нина безвылазно находилась на кухне, готовя различные блюда. Близнецы поехали в город, за некоторыми предметами для церемонии. Данилыч руководил, а остальные были на подхвате. Так мы и провели целый день и ночь перед похоронами. Так же, мы со стариком пригласили немногочисленных знакомых отца.

Вообще, уже несколько поколений, Волховы религиозное обращение проводили по желанию. Изначально, естественно род был языческим, но после крещения периодически были и православные. Дед служил славянскому пантеону. Отец и Максим вообще не относились ни к одной религии. Но некоторые традиции, как например языческое погребение, использовались до сих пор.

И вот настало время кремации. Все гости коих мы позвали, собрались вокруг костра, на который я положил отцовское тело. Подождав пока оно сгорит, я очистил кости от пепла и золы, после чего сложил их в горшок. Сам отнёс его в склеп, куда положил любимые вещи отца, фотографию, где он был с мамой, а также горшки с едой и питьём.

После этого началась страва. Все гости, среди которых я мало кого знал, хвалили готовку Нины и вспоминали отца добрым словом. Вообще у древних славян как я узнал, похороны были одной из вех в цикле жизни. Они считали, что дальше человека ждёт жизнь в загробном мире, поэтому не надо сильно печалиться о его смерти. А сами похороны были нужны, чтобы избавиться от всего задерживающего душу в материальном мире.

Кстати по поводу гостей. Большую их часть я не знал, но были и приятные исключения. Например, присутствовала Марья Моревна. Ещё был интересный дедок по имени Осмомысл. Выглядел он как настоящий фольклорный волхв. Хотя почему выглядел? Он им и был, работая на славянский пантеон.

С полностью седыми волосами, заплетёнными усами и бородой, суровым, изрезанным морщинами лицом, пронзительными светлыми глазами и магическим посохом под два метра в высоту. Только одежда была современная. Силы у него было немеряно, поскольку, даже, несмотря на сокрытие большей части ауры, рядом с ним было очень неуютно находиться от прорывающейся периодически мощи.

Осмомысл помог провести погребение правильно, посетовав в конце, что молодёжь уже не чтит заветы предков, и сократили весь обряд до едва приемлемого минимума. Возражать этому дедушке совершенно не было желания, поэтому я только и делал, что поддакивал да кивал.

— Вот, что Максимка. Я Захарке-от говорил, поберегись, не иди на рожон. Высоко взлетел, за короткое время. Вот за ним и пришли. Да только он не послушал старика и вот результат. Поэтому ты Максим, крепко помни. Твоя задача сейчас, стать сильнее, не маяча у всяких завистников на глазах. И не пытаться покорить новые вершины, а сберечь то, что осталось. И если, уж совсем всё плохо будет, используй вот это, — сказал волхв, хрипловатым голосом давая мне амулет. — С этим ты сможешь попасть в Правь.* А там уж тебе опасаться нечего.

— Спасибо. И за предостережение, и за амулет, — уважительно сказал волхву.

— Не за что парень. Не чужие люди. Я ещё с твоим прадедом — Владимиром побратимом был. Столько с ним всякого разного совершили. И подвиги ратные. И любовные, хе-хе, — рассмеялся на последнем, видимо вспомнив, что-то интересное. Но быстро его лицо стало печальным. — Эх, жаль убили его душегубы проклятые. Отомстил я с его сыном Александром, твоим дедом, да только убитого не вернуть уже. Эх… Пойду я, Максимка. И береги себя. Крепко береги. Очень бы не хотелось, чтобы род ваш угас.

— А мне то, как не хочется. Спасибо вам, — сказал Осмомыслу и поклонился. С меня не убудет, а дедушке приятнее станет. Как-никак с добром подошёл, да и не чувствуется от него злого умысла.

Надо сказать, интересный человек. Вообще, мне даже любопытно стало, сколько ему лет. Пусть он и весь седой, но не производит впечатления старой развалины, и при этом знал ещё моего прадеда. Это же примерно было лет 90 назад. Хотя, чему удивляться, это мир магии, тут и не такое возможно.

Но меня сбил с мысли неприятный голос, прозвучавший со спины:

— Так-так, а это значит сам Максим Волхов, про которого говорят по всей Москве, восхваляя его магические таланты в области пространства и времени.

Я повернулся к говорившему ещё на середине речи. Это был мужчина лет 40, с блондинистыми волосами, синими глазами и правильными, аристократическими, чертами лица. Истинный ариец. Именно такое определение возникло у меня в голове.

— Хм, вы меня знаете, а я вас нет.

— Надо же, не думал, что в столице есть, кто-то кто меня не знает, — высокомерно сказал этот тип. Что-то он мне уже не нравиться. — Меня зовут Александр Молотов. И твой отец, был должен мне. А раз он умер, то бремя долга возлагается на тебя.

— Не припоминаю, что бы отец об этом говорил, — с подозрением сказал я.

— Мало ли, что он не говорил. В общем, если не хочешь проблем, можешь отдать половину бизнеса, и мы будем в расчёте. Этого как раз хватит.

— Простите, но Захар Александрович не имел долгов. Я как его зам имею все данные, для таких слов, — сказал, присоединившийся к нам Александр Сергеевич.

— А ты вообще молчи, когда аристократы говорят, слуга. В общем, так Максим. Если не хочешь закончить как Захар, то лучше сделай, как я хочу. Слышал у тебя ещё и подружки есть. Кто знает, что с ними может случиться. Как бы не повторилась ситуация с твоими матерью и отцом, — сказал