Глава «Борис Левин» из книги «Строка, оборванная пулей» - Анна Караваева

Как в жизни Борис Левин стремился делать все «без фраз», так и в творчестве он любил мужественную сдержанность. Он любил Чехова, Хемингуэя, Маяковского и многие произведения нашей советской литературы. Но все то, что влияло на него и впечатляло его, он выносил в мир выраженным по-своему, неповторимо, по-левински, как он любил и умел.

Жизнь идет. Новые молодые поколения советской литературы мужают у нас на глазах, новые читатели — тоже. И молодые наши литераторы, и молодые читатели, знакомясь с произведениями Бориса Левина, может быть, не раз вспомнят слова любимейшего его поэта — Владимира Маяковского — о неумирающей силе горячего, сердечного слова, в котором всегда бывают свои «железки строк», — многие левинские строки можно тоже с уважением ощупывать, «как старое, но грозное оружие»: ведь у него тоже своя неподкупная сила любви и ненависти.

…В морозный день поздней осени 1939 г., когда по улице крутилась поземка, я встретила Бориса Левина. Он торопливо шел, то запахивая на ходу от ветра свое черное драповое пальто (вообще ни разу не довелось мне видеть его в шубе), то поправляя кашне. Во время короткого разговора я успела заметить, что лицо Левина как-то особенно серьезно. Он о чем-то хотел еще спросить, но вдруг озабоченно сунул правую руку в нагрудный карман пальто.

— Вы потеряли что-то, Борис Михайлович?

— Нет, все в порядке… Документы здесь.

Мы пожали друг другу руки и разошлись, каждый в свою сторону.

Потом, вспоминая эту беглую встречу, я поняла, что Борис Левин проверял тогда, на месте ли только что полученные им перед отъездом на финский фронт военные документы.

И на фронт он ушел просто, без лишних слов, даже не подав и намека, куда он собирался.

Когда появились первые слухи о гибели Бориса Левина в финских лесах, не хотелось верить этому.

Одним из любимых поэтов Бориса Левина был Уитмен. Особенно Левин любил и часто повторял наизусть одну строку поэта: «Годы современности!.. Ваш горизонт встает, и я вижу, как он расступается…»

И в жизни в творчестве Борис Левин был подлинным писателем современности, знал ее, любил и глубоко чувствовал во всех ее выражениях. Живи он сейчас, он с еще более зоркой и взволнованной силой и прелестью отразил бы в своих новых произведениях, как все выше встает и расступается во всю ширь свою горизонт нашей великой советской Родины.

Юрий Лебединский

Ополченцы в походе

(Из дневника 1941 г.)

…Мысль, подобно живой белке, скачет по деревьям, вызывая воспоминания, обрывистые, яркие, как в бреду. Шорох подошв, мерное, в лад дыхание тысяч, мерное покачивание… Кто это идет рядом со мной, неслышно ступая по пыли? Неужели ты, друг мой, молча идешь со мною рядом? Ты молчишь, ты посмеиваешься? Я знаю, ты посмеиваешься надо мною и над собой, ты, тихоня-насмешник.

…Я знаю, ты и при жизни не любил возвышать голос и декламировать. У тебя тихий характер, но ты жизнью и смертью своей сказал все о себе. Всю гражданскую войну ты провел в боях и тяжелых испытаниях, ты один из лучших людей нашего времени. В твоих повестях «Жили два товарища» и «Юноша» ты нашел бессмертные черты нашего времени: и мечтательную романтику нашего, стремления в будущее, и усмешку, трезвую, язвительную, над гримасами вчерашнего дня, и чувство боевого товарищества, и ту рыцарскую любовь к женщине, до которой подняться может только настоящий коммунист…

Ты любил Красную Армию, ты был предан ей, — в ней для тебя воплощалось самое лучшее, свойственное советскому обществу.

Я не был с тобой во время горестной твоей гибели в финских лесах, но из множества противоречивых рассказов я выбрал один и знаю — он верный.

— Товарищ Борис Левин, идемте за мной в глубь леса, я выведу вас отсюда.

Так предложили тебе во время этой ночной перестрелки на снежно-белой узкой дорожке в лесу.

— Нет, — ответил ты. — Я никуда не уйду от комиссара.

Борис Левин, конечно, мог уйти. Его прислали от газеты, чтобы ознакомиться с положением, а положение уже было ясно. Он мог бы свободно уйти и спасти свою жизнь, — кто посмел бы бросить ему слово упрека? Никто! Но шла боевая страда. Комиссар словом, примером, жизнью своей предотвращал панику, вызванную ночной засадой врага, и Борис в этот час, конечно, не мог уйти от комиссара…

Произведения Б. М. Левина: Рассказы. Л., 1926; Обыватели. [Рассказы]. М.—Л., 1927; Общий язык. Рассказы. [М., 1928]; Жили два товарища. М.—Л., 1931; Голубые конверты. [Рассказы]. М. 1931; Юноша. [Роман]. Л. 1933 (М., 1957); Родина. [Пьеса]. М., 1936; Дауд. [Рассказы]. М., 1937; Под ясным небом. [Пьеса]. М., 1938; На Врангеля! [Повесть]. М., 1939; Глубокий рейд. — «Краснофлотец» Н941, № 13–14; Избранное. М., 1946; Яков Свердлов. [Киносценарий]. — В сб.: Избранные сценарии советского кино. Т. 3. М., 1949.

О Б. М. Левине: Левин Ф. О «тихом голосе». — «Литературный критик», 1934, № 2; Этингин Б. Судьба одной интонации. — «Знамя», 1941, № 1; Никулин Л. Светлый талант. — «Литературная газета», 1947, 31 мая; Хмельницкая Т. [Рецензия на кн.: Борис Левин. Избранное]. — «Звезда», 1947, № 5; Эрлих А. Живые страницы. [Рецензия]. — «Огонек», 1947, № 16; Караваева А. А. О Борисе Левине. — В кн.: Караваева А. Свет вчерашний. Воспоминания. М., 1964; Пантелеев Л. Из ленинградских записей. — «Новый мир», 1965, № 5; Краткая литературная энциклопедия. Т. 4. М., 1967.

Борис Левин любил Уитмена и часто повторял его строку: «Годы современности!.. Ваш горизонт встает, и я вижу, как он расступается…»