Кровь за кровь - Василий Сахаров

— А по деньгам что? — посмотрел я на горбуна.

— Двадцать тысяч фергонских империалов у нас есть. На организацию похода затратим сотню, может быть, две, конечно же, говорю только про припасы, а вот наемники, которые с Ольгом через месяц придут, вот они-то и будут основной статьей расхода. В среднем им придется платить по четыре империала за месяц, расчет у нас на полную банду, и получается, что затраты составят тысячу шестьсот монет за месяц. Ты как, Пламен, определился с целью и временем похода?

— Да, — я кинул взгляд на большую карту всех окрестных земель, которая висела на стене, — определился, но об этом позже поговорим. С воином, который от Гойны приходил, все решено и обговорено. Теперь надо Штенгеля выслушать и узнать, чего он от нас хочет. Ведь, думается мне, что не просто так он через все герцогство путешествие по зиме совершил. Наверняка, некие предложения от Конрада Четвертого везет. В общем, послушаем полковника, а потом обсудим план весеннего рейда в степь.

Вновь раздался стук в дверь, створка приоткрылась, и появился Торко-крепыш, здоровый и простоватый семнадцатилетний парень, сегодня его тройка дежурит в особняке.

— Пламен, — доложился Торко, — там Лука пришел и с ним какой-то черт, в плащ закутанный с ног до головы. Мне показалось, что он на Лысого, вора из Старой Гавани, похож. Пропускать?

«Ох, уж эти конспирации, а то наши парни, которые из Старой Гавани, Штенгеля не узнают», — подумал я и сказал:

— Зови их, Торко.

Не прошло и минуты, как появились наши гости, заместитель начальника Тайной Стражи полковник Гельмут Штенгель и старший сержант этого же ведомства Лука Мергель. Они скинули с себя плащи и расположились за столом. Лука, ладно, он в Норгенгорде живет, видим его часто, хороший боец и отличный рукопашник, здоровенный шкаф с суровым лицом, а вот Штенгель, которого давненько уже не видели, изменился сильно и изменения эти, в глаза бросаются сразу. На висках полковника появилась первая седина, на лице морщин прибавилось, а взгляд его глаз, стал еще более жестким и колючим, чем ранее. Видать, служба у Штенгеля трудна и частенько приходится ему тяжелые решения принимать, да людей на смерть отправлять.

— Привет, парни, — пробасил Лука, наливая себе в кружку горячего взвара из кувшинчика на столе, он у нас как свой, не стесняется.

— Здравия вам, волчата, — полковник, напротив, не торопится и неспешно окидывает нас взглядом.

— И вам, того же, господин полковник, — отвечаю я за всех. — С чем прибыли?

Штенгель осматривается и отвечает:

— Вот, прибыл посмотреть, как же вы живете, да и узнать о ваших планах хотелось бы. Из степи вести приходят, что каган Хаим в гневе большом на вас. В первую очередь, конечно же, за караван с золотом, который вы ограбили, а во вторую, бесит его то обстоятельство, что не все бури мертвы. К сожалению, никакой конкретики нет, только слухи. Будьте осторожны, на вас начинается охота и есть подозрение, что убийцы уже где-то неподалеку.

— Хм, — ухмыльнулся я. — Охота на нас никогда и не прекращалась, полковник. Сколько себя помним, столько мы выживали и только сейчас, более-менее, все наладилось. Давай на чистоту, Лысый, — подначил я тайного стражника, назвав его оперативный псевдоним, — что от нас требуется?

Полконик поморщился, видимо, не хочет и не любит вспоминать свое былое, и ответил:

— Герцогству Штангордскому нужны союзники. Сейчас, Благословенный Рахдон ведет одну большую войну, против нас, и две малых, против Ордена Мореходов на севере и не покорившихся дромских племен на востоке, которые закрепились в предгорьях Анхорских гор.

— А мы здесь причем?

— Не перебивай, Пламен. Нужна консолидация антирахдонских сил. К мореходам уже направлено посольство, к ним дорога хоть и далека, но добраться можно, через Эльмайнор, вокруг земель балтов, большим окольным путем, пройти в Северное море и по воде выйти в земли ордена. Теперь, что касается вас, бури. Герцог просит вас наладить контакт с теми, кто в Анхорских горах засел.

— Сам-то, понял, что сказал? — взвился излишне горячий Звенислав и махнул рукой на карту. — До Анхорских гор через всю степь пройти надо, а это две тысячи километров. Такой рейд шансов на успех имеет очень мало. Кругом вражеские патрули, предателей полно и населенных пунктов много. Даже если в день проходить по пятьдесят километров, это сорок дней пути. Пламен, — он обернулся ко мне, — скажи ты ему.

— Звенислав, не горячись, — успокоил я брата. — Полковник не все еще сказал.

— Это не приказ, — ответил Штенгель, — мы не можем вам приказывать. Герцог просит вас продумать подобный поход.

— Какие-то бумаги привез? — голос подал Курбат.

— Да, конечно, — тайный стражник выложил на стол небольшой черный тубус и пододвинул к горбуну. — Здесь верительные грамоты и послание к вождям.

Курбат молча отодвинул тубус в сторону, а я спросил Штенгеля:

— Если мы соберемся совершить подобный поход, что получим?

— А что вам нужно?

— Воины.

— Всем нужны воины, конкретно, сколько и на какое время?

— Кавалерийский полк и два десятка жрецов Белгора на два весенних месяца.

— Ого! — удивился полковник. — Какова цель?

— Врата, в отрогах Архейских гор. Хотим освободить своих сородичей, которых там, в жертву приносят, заодно и Эльмайнору поможем, от одержимых избавим.

Полковник оглянулся на карту, сощурил правый глаз и прикинул:

— Четыре сотни километров на северо-восток.

— Четыреста двадцать три от Норгенгорда, — уточнил я.

— А что же эльмайнорцы, почему у них помощи не попросите?

— Без нас уже попросили. Герцог Умберто обещал выделить две тысячи конных арбалетчиков и тридцать жрецов.

— И каков же ваш план?

— Уничтожаем адептов Ягве, которые обряды темные вершат, освобождаем людей и, если потребуется, прикрываем отход тех, кто на Эльмайнор будет уходить, отрываемся от противника и двигаемся от гор Архейских до гор Анхорских.

— Опасно это, — после некоторых раздумий, — подвел итог Штенгель.

— Сейчас, что не делай, все опасно. Здесь останемся, убийцы придут, в малый рейд по пограничью пойди, там войск рахдонских сейчас много, а если к Анхорским горам направляться, то все одно, погоня за нами будет. Мы соглашаемся на поручение герцога, а каков твой ответ, полковник?

— Мне необходимо посоветоваться со своими вышестоящими начальниками.

— Хорошо, — кивнул я, — еще два месяца мы будем находиться в Норгенгорде.

Штенгель встал, вслед за ним Лука, мы распрощались с тайными стражниками, и после того, как они нас покинули, повели свой разговор.

— Пламен, — Звенислав был явно недоволен моим решением, — зря ты на это дело согласился.

— Нормально, — Курбат, наоборот, меня поддержал. — Шанс есть и самое сложное, что нас ожидает, освобождение пленных.

— Звенислав, — я положил ладонь брату на плечо, — надо это дело сделать. Десятник Переяр, который с посланием от Гойны приходил, сказал ясно, люди погибают там, наши люди. Каждый обряд, это две, а то и три тысячи человек, и если мы хотя бы кого-то из них спасем, уже будет хорошо. Все просто и честно, мы выполняем задание герцога, а он дает нам воинов и жрецов.

— Да, я ведь и не против людей освободить, — ответил он. — Мне не нравится сама идея дальнего похода. Прикиньте и посчитайте сами, два месяца туда, еще столько же на обратную дорогу и сколько-то времени у непокоренных племен погостить придется. Это, в самом благоприятном случае, полгода. Не этим мы должны заниматься, браты. Предлагаю поступить иначе.

— Ну-ну, выкладывай, чего надумал, — сказал Курбат и внимательно посмотрел на Звенислава.

Хм, я тоже заинтересовался, не было такого раньше, чтобы горячий и, порой, безрассудный Звенислав, что-то предлагал. Посмотрим, что Ирбис предложит.

— После того, как мы освободим людей и уничтожим жрецов, наш отряд какое-то время отвлекает погоню, и после этого возвращается в Норгенгорд, а я, в одиночку, двинусь к Анхорским горам. Вы знаете, я смогу пройти даже там, где вы не пройдете.

— В чем-то, Звенислав прав, — одобрительно кивнул на его слова Курбат.

— Не будем торопиться, время на раздумья еще имеется, — сказал я.

На этом, мы разговор окончили и разбежались каждый по своим делам. Звенислав и Курбат умчались в город, купцы должны были привезти кое-что из снаряжения, потребного нам в поход, а я отправился на занятия, посмотреть на будущих воинов нашего отряда. В этом вопросе можно было полностью положиться на сержанта Калина Тварду, который стал главным инструктором над всеми учителями. Уж в ком, а в старом карателе я был уверен и если он говорил, что воины к походу готовы, значит, так оно и есть. Однако на самотек ничего бросать нельзя, и я сам постоянно все контролировал, заодно, постигал и что-то для себя новое. Память предков многое мне давала, конечно, но всегда было что-то, чего они не знали или что мне еще не открылось.