Навь и Явь. Тайна за 7 печатями - Ольга Филипповская

Ребята, собственно, не успели даже разобраться, что им вручают из-за трепетного беспокойства, которое застелило их чёрные как ночь глаза. Один из них, Барменталь, быстро коснулся своего левого уха, прошитого большим количеством металла, и поспешил рапортовать:

– Мы на месте. Кронпринц Борей в порядке. Мы будем с ним и довезём его обратно в целости и сохранности.

Давид вернулся в своё тело и насторожено прислушался к своему левому плечу.

– Вроде уже всё прошло, – тихо сказал Давид, и, забыв обо всём, устало направился к лестнице.

Генки, второй воин, озадачено проводил взглядом Давида. Затем быстро опомнился и опустил свой взгляд на Росю, которая лежала теперь у него в руках. Он недоумённо развернулся и крикнул вдогонку медленно спускающемуся Давиду.

– Босс, а это что?

– Это наше спасение, – на ходу, небрежно ответил Давид, который не хотел раскрывать тайну эльнрике.

Генки внимательно всмотрелся в спящую эльнрике:

– Да? А что мне с ней делать? – растерялся от неожиданности нарийский воин.

– Отнеси её в машину. Дальше разберёмся, – с улыбкой ответил Давид.

Генки глянул на Барменталя, так ничего и не поняв. Тот пожал плечами, и они оба, засуетившись, побежали обгонять Давида, гордо неся на руках Росю.

Они спустились и вышли на улицу. Сели в чёрный джип, и выехали со двора. А в это время в доме мирно спали все стены, и никто даже не заметил странной суеты вокруг.

– Сейчас мы вас отвезём домой, босс, – полуразвернувшись на переднем сиденье, сказал Генки.

Барменталь был за рулём. Давид блуждал своим взглядом. Нужно было принять быстрое решение, и Давид спешно просматривал поток возможных вариантов совместных с ними действий. С шанами он никогда близко не сталкивался, и хотел убедиться, что их участие в этой истории не выйдет ему и Белокаменной боком. Видно было, что Давид устал и работает на износ.

– Её нельзя брать с собой. И оставлять в таком состоянии тоже, – начал Давид, отвергая их решение.

Он тяжело разминал левую руку: она с трудом поддавалась контролю. Отчего-то у Давида возникло ощущение, что всё это спасение не кончится выгодой для его семейства, но от этого ему не стало страшно (немыслимая вещь для нарийцев!). Сейчас его мысли были заняты этой бедной девчонкой, которую он уже не мог просто так оставить. Хотя, он мог переправить себя домой и после назначить расследование, как и полагалось по законам Объединённых Лож.

– Что же ты со мной делаешь, Рось! – покачал головой Давид и глянул на лежащую рядом с ним девушку.

Она была бледной, без сознания. Давида это насторожило. Пока была свободная минута, он аккуратно нагнулся над ней и внимательно всмотрелся в её лицо. В его серых глазах пробежали ледяные трещины (иногда так бывало в этом мире, когда нужно было использовать свои способности под прикрытием другого тела). Она теряет жизненную энергию! Но почему? Её нужно показать нашим врачам. В наш мир она не сможет попасть. Значит, надо вызвать их сюда. И нужно найти безопасное место, чтобы на время её укрыть. Пока в Белокаменной решается вопрос со щитом.

– Так что будем делать, босс? Какой курс мне прокладывать? – спросил Барменталь, выезжая на шоссе.

Сейчас они ехали в направлении Комфортного Банка, к королевскому порталу, где он могли незаметно осуществить переход, тихо исчезнув из пространства итого мира.

– Давайте к вам, на вашу базу! Она не далеко? – ответил Давид, пристально изучая Генки.

Ему нужно было понять: насколько им можно доверять, и, сколько им можно было доверить.

С шанами он никогда близко не общался: не представлялось случая. Он знал, что они были отличными воинами с высокой выносливостью, принципиальным кодексом чести и тонким чувством юмора. Последнее, кстати, не сочеталось с их бескомпромиссной жестокостью на поле боя. Но воевали они только за королевскую семью и состояли на службе со времён заключения Огненного Перемирия (широкомасштабной войны между двумя Ложами, которая была десять тысяч лет назад). С тех пор шаны зареклись воевать во имя выгоды, и навсегда покинули земли Огненной Ложи, присоединившись к роду его прадеда.

Шаны обычно живут в каменных или рудных землях Нарии и прекрасно чувствуют себя под землёй, ближе к горячим парам, исходящим от ядра. Говорят, из-за их особенного характера: превосходного, красивого чувства юмора и жалящей жестокости – они безоговорочно и всеправно становятся душой любой гвардейской компании.

– В нашу берлогу? – удивлённо раскрыл свои глаза Генки и они стали полностью чёрными как сама ночь, или как угольные пласты, лежащие под этим городом.

– Навь вселенская, Барменталюшка! – воскликнул Генки: – Сам кронпринц к нам заглянет на огонёк. Ты кстати, запитал, оставленные на полу, навийские адронные узлы?

– Юз меня схвати! Забыл! – разозлился на себя Барменталь: – Ну, значит, вам действительно придётся увидеть берлогу. Чтобы побывать в нашем роскошном, не постесняюсь этого слова, особняке, придётся подождать где-то сутки.

– Здесь очень плохие источники энергии, сутками приходится её аккумулировать. Но ничего! Мы не жалуемся! – сказал Барменталь и посмотрел в зеркало заднего вида.

В глазах кронпринца пробежала едва заметная лёгкая улыбка, и Барменталь это заметил. А ещё он увидел, как лорд королевских кровей сжимал в своих руках хрупкую руку этой человеческой девушки.

– Так, значит, спасение? – хитро подумал про себя Барменталь, и переключился на дорогу. Она могла увести в неизвестном направлении, и поэтому за ней нужен был глаза да глаз.

А тем временем, Рося стояла на огромной просторной площади, уходящей в облака: розовато-оранжевые, воздушно-прекрасные и удивительно красивые. В небе была радуга, растущая прямо на закат солнца.

У неё перехватило дыхание от восторга.

– Ухты! Какая красота! Здесь так легко и свободно! – завертела головой Рося, купаясь взглядом в чистом, сияющем розовато-белом небе.

Рося восхищённо повернулась.

Сзади, вдали, на другой стороне площади высился белоснежный, как из слоновой кости, город. С высокими арками, плывущими мостами, и огромными цветными куполами. Он словно был соткан из воздушных капель, потому что играл лучами света – они словно проходили сквозь него.

Было ощущение лёгкой воздушности. Закат укутал город, и его розово-оранжевые краски, волнами тянулись по всему небу, превращаясь в лёгкий румянец над ним.

– Я что, умерла? – неожиданно подумала Рося, и при этой мысли она стала похожа на маленького потерянного котёнка, который с жалобным взглядом вопрошал в действительность.

– Ты жива, – услышала она женский голос рядом с собой.

Рося осмотрелась вокруг, но никого не было.