Карми - Инна Кублицкая

И он обнаружил, что Карми вовсе не притворялась равнодушной, — глаза, как правило, притворство выдают. Никакое волевое усилие не способно полностью контролировать работу глазных мышц — тут вмешиваются рефлексы, а рефлексы Карми были весьма странными. Приборы показали, что, когда Карми хочет рассмотреть какой-то предмет, она не сосредоточивает на нем взгляд, а переносит его не периферию; потом взгляд плавно перемещается, временами задевая предмет, но задерживается на нем такие ничтожные доли секунды, что об этом, вероятно, можно и не упоминать, — в общем, способ, эффективный только тогда, когда не хотят показать внимание к рассматриваемому предмету. Однако это несколько снижало скорость зрительного восприятия, чему Кениг удивился: профессия хокарэма требует качеств совершенно противоположных. Кениг смоделировал ситуацию, когда требовалось быстродействие, — мышечная реакция оказалась превосходной. Однако стоило Карми встретиться с чем-то ранее неизвестным — она замирала, и это было совершенно непонятно. Нерешительность — реакция естественная, но Карми любой неожиданности сдавалась без боя. Поняв это, Кениг смоделировал ситуацию, когда сдаться без боя было попросту невозможно, — и Карми немедленно сорвала с головы шлем с датчиками. Однако в последние мгновения приборы показали такую реакцию, что Кениг потом любовался ею часами, — припертая к стенке, Карми могла показать настоящие чудеса.

Не меньше поразил Кенига и Стэрр. Мальчишеская непосредственность оказалась наигранной; Стэрр лгал, изображал эмоции, которых не испытывал, и мог бы обмануть любого человека, но не приборы. Он пытался преуменьшить свои способности, притормаживал скорость реагирования, скрывал великолепную зрительную память. Кениг вспомнил, как Стэрр изображал восторг, держа в руках какую-нибудь вещь пришельцев. Ложь! Восторга не было. Было холодное, бесстрастное исследование неизвестного.

Кениг даже засомневался: а стоит ли учить их языку, стоит ли давать хокарэмам еще одно оружие против пришельцев? Но он уже проникся симпатией к этой противоречивой парочке. Они были хороши. Опасны, непредсказуемы — да. Но хороши! Наблюдать и расшифровывать их первобытные хитрости было сущее удовольствие.

Гипноизлучатель Кениг установил в одной из спален «майярского посольства». Он предполагал задействовать параллельно два канала, но Карми, глядя на него равнодушными глазами, отказалась проходить обучение одновременно со Стэрром. Виновата была ее чрезмерная подозрительность: она не могла допустить, чтобы они оба находились в гипнотическом состоянии, — кто же проконтролирует действия землян? К слову сказать, о технике внушения Карми имела свои, хотя и несколько наивные представления; она же добавила в майярский словарь выражение «энави-гератх», обозначающее гипноизлучатель, в дословном переводе это означало «механизм-шептун». К самой идее гипнообучения она отнеслась с отвращением, но, когда Кениг заверил ее, что этот процесс совершенно безвреден и позволяет сэкономить уйму времени, согласилась, поставив, однако, условием, что Стэрр и она подвергнутся этой процедуре по очереди. Кениг, разумеется, не настаивал.

Стэрр с прежней, но уже разгаданной живостью следил за действиями Кенига; Кениг понимал, что задачу на себя мальчишка взвалил почти непосильную, и охотно объяснял ему все, что делал. Карми сидела рядом, взгляд ее отрешенно блуждал. Когда Стэрр начал засыпать, Кениг переадресовал объяснения ей, за что удостоился рассеянной улыбки.

Пока шел процесс обучения, Кениг был, собственно, не нужен; из вежливости он посидел немного с Карми, развлекая ее светским разговором, — собеседник она была никудышный, однако поддержала разговор о погоде и капризах климата. Ее безвольная меланхоличность не вызывала желания продолжать общение, и Кениг, сославшись на дела, ушел, но вскоре вернулся, чтобы выключить гипноизлучатель.

— Действие скажется не сразу, — предупредил Кениг Карми, когда стоял над все еще спящим Стэрром. — Он начнет понимать наш язык постепенно.

Карми безучастно кивнула. Ее это как будто не касалось.

Кенигу трудно было понять ее, но, похоже, Карми действовала по принципу «хорошего понемногу». Когда Стэрр проснулся, они с Карми опять вернулись на хокарэмскую заставу. На этот раз эксперты по безопасности с нетерпением ожидали их возвращения, чтобы засечь лазейку, которой они пользовались, но Карми и Стэрр обвели их вокруг пальца, договорившись с вывозившим их сотрудником, что он же и подберет их через день, когда будет возвращаться на базу. Слов нет, разочарование было огромным. Безопасники досадливо ворчали что-то нелестное по поводу «наглых средневековых сопляков», и Кениг посмеивался про себя: эти «наглые сопляки» нравились ему все больше. Он даже начинал потихоньку гордиться ими…

Направляясь со стоянки флаеров в «майярское посольство», благо было по дороге, Карми и Стэрр зашли к Кенигу.

— Ты не занят, господин? — спросила Карми после приветствия. — Сегодня моя очередь учить язык…

Кениг внимательно посмотрел на нее. Сегодня Карми была любезна, улыбчива, очаровательна. Вероятно, именно такой она охмуряла Крамера. Бедняга Вэл! Воспоминания о юной оборванке будили в нем грешные мысли. Кениг не мог понять, чем сумела приворожить его эта странная девица. Оказывается, когда Карми держала себя в руках, она могла затмить солнце. Кениг присмотрелся. Боже милостивый! Карми воспользовалась косметикой! Причем не местной, а явно земной. Это означало, что Карми уже успела познакомиться с земной женщиной. Женщин на базе было немного, и далеко не все из них знали майярский язык.

— Откуда у тебя краска для ресниц и помада? — спросил Кениг.

— А, это когда Стэрр спал около шептуна, я пошла погулять, — безмятежно ответила Карми. — И встретила госпожу Риту.

Риту? Но та единственная Рита, которая была на базе, отличалась своей нелюбовью к изучению языков.

— Разве Рита говорит по-майярски? Карми лукаво рассмеялась:

— Мой господин! Двум женщинам нет нужды иметь общий язык, когда они говорят об украшениях и нарядах.

Кениг почувствовал себя одураченным. У него появилось подозрение, что Карми сумела то, что не удалось Стэрру, — она обманула приборы.

— Госпожа Рита подарила мне притирания и обещала привезти с Земли еще кое-что. Я тоже принесла ей подарок. — Карми вынула из кармана ожерелье из голубовато-зеленых камешков. — Мне кажется, ей понравится.

Кениг машинально поддакнул. Его беспокойство стало перерастать в тревогу. Эти двое слишком, слишком быстро осваивались среди землян.

Карми задержала на нем взгляд и чуть улыбнулась. Улыбнулась свысока, хотя как это ей удалось с ее маленьким ростом — уму непостижимо.