Адмирал Колчак и суд истории - Сергей Дроков

29 февраля 1912 года

Приложение 2

МОНОГРАФИЯ З. ШАЙКОВСКОГО КАК БАЗОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ АНТИСЕМИТИЗМА ВРЕМЕН ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В СИБИРИ

Наряду с глобальным изучением сионизмофобии, традиционно связывающим этот «синдром широкомасштабного социального невроза»[666] с деградацией «коммунизма в России в ХХ веке»[667], все большее значение приобретают не менее значимые локальные подходы. Это особенно заметно проявляется в историографии, посвященной проблемам Гражданской войны в Сибири, формулирующейся на базе новых источников из раскрытых (в последние десятилетия) архивов[668]. При этом чувствуется некая «боязнь» историков перейти от постановочных обзоров выявленных материалов к их аналитическому исследованию.

Действительно, если обратиться к периодической печати колчаковского правительства, то складывается неоднозначная картина. С одной стороны, имела место солидная финансовая и материальная помощь сибирских еврейских общин действующей армии. Газета «Русская армия» писала, например: «Комиссия, избранная Омской еврейской общиной, собрала на подарки для армии среди еврейского населения г. Омска пожертвования в сумме 68 170 руб. Для той же цели получено от евреев г. Татарска 3647 руб. 50 коп. и г. Тары 1000 руб., а всего 72 117 руб. 50 коп.

Предметы для подарков, по совету военного отдела снабжения, были приобретены такие, которые не составляли бы части одежды, а именно: каждый подарок состоял из 1 коробки с 1/4 фунта крошеного листового табака, 4 листов курительной бумаги, 1 коробки спичек, 5 листов почтовой бумаги, 5 конвертов, 1 печатки мыла, 1 белого подрубленного платка и 1/2 фунта кедровых орехов. Все это было свернуто в 1 общий пакетик с печатным штемпелем: «От граждан евреев – защитникам прав человека». Всех пакетов с подарками было отослано от г. Омска 6424, г. Татарска – 330 и г. Тары 150, а всего – 6904 штуки. Подарки были распределены по фронтам Пермскому, Оренбургскому и Семиреченскому… О судьбе подарков до сих пор известий не получено»[669].

С другой стороны, активная бытовая антисемитская пропаганда среди населения вынуждала местную власть прибегать к угрозам. Так, и. о. управляющего Приморской областью полковник Козенко вынужден был опубликовать следующее объявление: «До меня доходят слухи, что некоторыми гражданами ведется преступная и злостная агитация против еврейского народа, будто бы виновного в печальных событиях наших дней, которые являются естественным ходом исторического переживания и не могут быть приписываемы творчеству человеческой воли. Такая ситуация, огульно обвиняющая трудовой народ за действия отдельных преступников, не допустима в стране, где торжествует демократия. Объявляю, что за такую агитацию виновные в этом будут мною привлекаться к ответственности по всей строгости закона»[670].

Причина неуверенности современных историков в аналитической обработке выявленной информации, с нашей точки зрения, кроется в малой осведомленности в вопросе международной политики еврейского сообщества в годы Гражданской войны. Ранее не было известно о заинтересованности еврейского сообщества в деятельности Верховного правителя России. Видный общественный деятель и историк Соломон Рейнах, публикуя в газете «Фигаро» летом 1919 г. биографию адмирала, пытался доказать, что «Колчак сделал из политически бесформенной Сибири обширный укрепленный лагерь, держит в своих руках всю эту территорию вплоть до Уфы, направляя свои войска к Москве. Адмирал Колчак прежде всего патриот и с честью держит знамя героической славной России, которую мы так любим, которая оказала нам так много незабываемых услуг»[671].

Восполнить пробелы в исследовании общественно-политического положения и жизни евреев Сибирского региона в международном аспекте может монография историка Зоси Шайковского (Яна (Шайко) Фридмана) (1910–1978) «Колчак, евреи и американская интервенция в северной России и Сибири, 1918–1920 гг.», изданная в США более чем ограниченным тиражом в 75 экземпляров. Приходится лишь сожалеть о безвестности для российского читателя неординарной биографии и творческого пути этого талантливого автора-архивиста, перу которого принадлежит ряд серьезных исследований[672]. Книга состоит из 22 глав, снабжена приложением[673], списком использованной литературы и источников из недоступных для российского исследователя американских и израильских специализированных библиотек и архивов, а также иллюстрациями и именным указателем.

Причины поддержки международным еврейским сообществом «белого» лагеря России Шайковский рассматривает через оценки его видных представителей. Президент американского Еврейского благотворительного совета Луи Маршалл видел надежду для российских евреев только в победе А.В. Колчака и А.И. Деникина. Он был «убежден, что оба абсолютно противостояли антисемитскому подстрекательству… Большевизм обязательно проиграет и, фактически, уже разлагается». В Париже на мирной конференции 1919 г. доктор М.С. Маргулиес говорил представителю Молодежной христианской организации Г.М. Даю: «Колчак – последний шанс для антибольшевиков, и, даже если он потерпит неудачу в борьбе против них, мы обязательно дождемся их [большевиков] внутреннего распада. Это может растянуться на годы, если не сосредотачивать усилия союзников и россиян на брожении промышленных и политических волнений [в советской России]».

Позднее Маршалл вспоминал: «Во время визита в Париж я присутствовал на многочисленных обсуждениях по данному вопросу между людьми, которых считаю лучшими представителями евреев в России – [Максимом] Винавером, доктором Пасмаником, бароном [Александром] Гинсбургом, господином [Коломоноус Вульфом] Высоцким, профессором Аличевым, – и те единогласно высказывали мнение, что наша надежда взаимосвязана с тем направлением, которое я обозначил. Они были озабочены необходимостью заручиться поддержкой евреев Англии, Франции и Америки… Они заверяли, что Колчак и Деникин свободны от порока антисемитизма. Вернувшись, я встретился с другими людьми, досконально осведомленными о российском положении вещей, и те так же давали мне подобные заверения».

Шайковский провел исследование практических действий российских евреев в поддержку признания Верховного правителя России потенциальными зарубежными инвесторами. Лидер британских евреев Л. Вулф писал в своем дневнике, что председатель парижского комитета кадетов М.С. Винавер «поразительно оптимистичен». Он, казалось, недооценивал опасности погромов, следовавших от солдат в обозах Колчака и Деникина; доверял их гражданским советникам из партии кадетов, которые «конечно же осведомлены лучше, чем евреи, ответственные за большевизм». Вулф не верил, что офицеры в армейских корпусах Колчака и Деникина были законченными реакционерами и антисемитами еще со времен царского режима. Винавер допускал вероятность такой опасности, поскольку деникинская армия являлась разношерстной, состоявшей в большей степени из вольнонаемных и выходцев из царских частей. Однако он не думал так о Колчаке, чья армия создавалась на основе воинской повинности. Вулф не разделял оптимизма Винавера и отмечал склонность оппонента покрывать темные, реакционные элементы, существовавшие в антибольшевистском стане. Англичанин опасался, что «с наступлением триумфа этих элементов армейские офицеры быстренько разделаются с либералами и евреями, включая самого Винавера».

Главным же направлением в деятельности международного еврейского сообщества являлась иммиграционная политика для проживающих на сибирских территориях евреев. Шайковский свидетельствует: к августу 1917 г. лишь в Екатеринославской губернии насчитывалось 253 800 беженцев; 19 333 из них были евреями, тогда как местные еврейские общины могли заботиться только о 17 698. Во многих случаях беженцы страдали от антисемитской пропаганды. В Казанском пересылочном лагере, например, боялись погромов, потому что поляки обвиняли евреев в эпидемиях, считая, что холера – «еврейская» болезнь.

В Нью-Йорке различные еврейские иммиграционные и беженские агентства обсуждали возможность предоставления ссуд американским переселенцам, желавшим воссоединения с дальневосточными родственниками, но не располагавшими достаточными средствами для их транспортировки. Конференция состоялась в резиденции банкира, директора центральной трастовой компании и Западного союза телеграфных компаний, члена правления Нью-Йоркского фонда, президента Монтэфьерского приюта для инвалидов-хроников Я.Г. Шиффа 26 января 1918 г., под руководством представителей от Еврейского общества содействия иммиграции и трех соучредительных агентств Объединенного распределительного комитета (Американский еврейский благотворительный, Центральный благотворительный и Народный благотворительный комитеты). Было принято решение, что ссуды на воссоединение семей в Штатах выделит Объединенный распределительный комитет, авансируя Еврейскому обществу содействия иммиграции целевую сумму в 80 000 долларов.